рядовой полицейский, водитель флаера…

После того злосчастного пожара в 'Скользком логове', Краст заполучил копию полицейского дела и досконально изучил его. Он узнал этого человека. Он ненавидел его даже больше чем Марбаса, больше, чем кого-либо на свете. Нэйб!

'Что этот мерзавец там делает?! При чем он тут?! — дрожащей рукой Краст тер мгновенно вспотевший лоб, даже не замечая, что размазывает по лицу липкое вино. — Срочно надо протрезветь! Марбас за все ответит, но поймать виллирианца намного важнее! В порошок сотру! Обоих!'

Он соскочил с кресла, но ноги подкосились, и он упал. Сделав пару шагов на четвереньках, Тобри поднялся и, пошатываясь, поспешил в ванную комнату.

— А-а-а! — он не вписался в дверной проем, но это его не остановило.

Держась за расквашенный кровоточащий нос, господин Краст включил холодный душ.

— Вот скажите мне, друзья мои, что помогает нам выжить? — Иван Никифорович поправил очки и выжидающе уставился на Люма и Рафхата.

— Сила и желание жить! — не раздумывая, ответил Рафхат. — Это знают даже дети. Потому что те, кто не понимал этого, не успел оставить потомства. К чему эти странные вопросы, профессор?

— А ты что скажешь, Люм? — Иван Никифорович не ответил и, хитро прищурившись, посмотрел на ронга.

— А… а я не знаю… если жить на болоте, то хорошо бы научиться ловить репинутов… — Люм шумно вдохнул воздух и прожевал что-то невидимое. — А так…

— Эх! Беда с вами, как дети малые, — вздохнул профессор. — Вот взять, например, талраков. Вы, — он повернулся к Рафхату, — вы живете общинным строем. Ваша сила в единстве. Так ведь?

Рафхат не понимал, к чему клонит этот странный землянин, поэтому молчал.

— А теперь представь, что каждый талрак начнет беспокоиться только о собственном благе. Что мы в итоге получим?

— Ничего мы не получим. Это невозможно.

— А вы, — теперь профессор обращался к Люму, — вы сумели дать отпор талракам, а ведь они намного превзошли вас в техническом прогрессе. И все благодаря чему?

— Профессор, прекратите говорить загадками! — Рафхат отчего-то помрачнел и говорил прерывистей обычного. — К чему все это?

— Вот! — торжествующе поднял палец Иван Никифорович. — Вижу, один из вас уже догадался.

— О чем? — Люм обиженно посмотрел на Рафхата. — Причем здесь мы? Ну не выжили бы талраки — и хорошо! Никто не задумал бы осушать прекрасные болота Тильдора!

— Ага, а если бы все ронги сгнили поодиночке в своем ядовитом болоте, никто не мешал бы сделать эту гиблую планету пригодной для жизни, — буркнул Рафхат.

— Прекратите! Как вы не понимаете?! Ронги — дети Тильдора, а талраки — дети Талракеша. Но и ронги и талраки, и земляне, и все прочие расы — дети Вселенной. С того момента, как каждый из нас шагает за пределы родного мира, мы становимся единым народом. Мы должны помнить, что как единство помогает выжить на родной планете, так и единство с другими расами поможет выжить в необъятных просторах Вселенной. А вы тратите свои силы на ненависть! Это ужасно глупо!

Профессор разгорячился. Он вскочил и, оживленно жестикулируя, зашагал по каюте.

— А как, скажите, может выжить народ, когда брат идет на брата? Ненависть способна лишь уничтожить все, что уже было создано. Вам, мои дорогие Рафхат и Люм, судьба предоставила уникальный шанс достичь взаимопонимания. Вы существуете в чужих телах, неужели это не помогает вам понять друг друга? Да ведь это не просто подарок судьбы, это ее прямой указ! Вы должны примирить свои народы!

— Профессор! — забулькал Рафхат, размахивая щупальцами. — Да вы посмотрите на нас! У меня был выбор: или отправиться на казнь или выполнить задание смертника, а Люм… Люм — просто дурак! Кому мы нужны? Что мы можем?!

— Ошибаетесь, мои дорогие, очень ошибаетесь, — Иван Никифорович вдруг успокоился и вновь хитро прищурился. — Ничто не происходит просто так. Я знаю… я чувствую, все мы здесь не случайно. И вы сумеете принести мир вашим народам, если поймете, что не так уж сильно отличаетесь друг от друга.

— Знаешь… — задумчиво проскрипел Люм, — … а мне нравятся твои жвала. Репинутов ловить удобно…

Бронированный флаер тяжело лавировал в вечернем потоке машин. Не так давно управление полиции получило партию новеньких бронированных штурмовиков. Сначала генерал за казенный счет оснастил одну машину мощным оружием, а затем списал, как поврежденную на учениях. О-па, и легким движением руки в личном владении начальника полиции оказался чудесный боевой флаер! Генерал всегда заранее чувствовал, когда его драгоценной заднице грозила опасность…

Марбас брезгливо обвел взглядом семерых громил в салоне. От них здорово воняло потом и чем-то еще. Генералу казалось, что грязью и нищетой, хотя на самом деле, это был запах перегара и дешевой еды.

Генерал спешил на встречу с новым партнером. Многое в случившемся за этот день, казалось странным. Тобри Краст никогда не интересовался наркобизнесом. Но с другой стороны — это огромные деньги, а жадность главы профсоюзов широко известна. А уж связей у него!.. С какой-то стороны, он — куда более интересный партнер, чем Кха Грат. У генерала даже дух захватывало от перспектив. Но с другой стороны — Тобри Краст — темная лошадка, поэтому пришлось взять с собой на деловую встречу проверенных людей и надеть броню.

— Помните, — улыбнулся генерал Марбас, — моя жизнь — ваши деньги! — он погрозил головорезам пухлым пальчиком.

— Само собой, босс!

— Да когда мы вас подводили?! — шумно возмутились те.

Генерал уставился тяжелым взглядом на сидевшего в дальнем конце сержанта, того самого, что упустил Лиа Ланш на Иле:

— Да было дело, было…

Между тем, флаер приближался к месту встречи. Складские ангары на задворках старого космопорта. Здесь до сих пор хранили дешевые товары. Место тихое, где никому ни до чего нет дела.

Мелькнули почерневшие крыши складов, и флаер мягко ткнулся в землю. Марбас пропустил вперед своих громил, выждал несколько минут, пока те, настороженно озираясь, заглянули в нужный ангар, и только потом боязливо высунулся наружу.

Под ногами шуршали и потрескивали старые упаковки, обломки искореженных контейнеров и прочего мусора, который накапливался здесь годами. Слабого света едва хватало, чтобы разглядеть дорогу, но генерал просто физически чувствовал, как его штаны облепляет облако пыли.

Среди огромных, во много этажей, ангаров, Марбас почувствовал себя неуверенно, а легкий ветерок пробирался к нему под одежду ледяным ознобом, но генерал взял себя в руки и шагнул внутрь. В конце концов, если бы его хотели убить, то просто подкараулили бы около дома. А такая комбинация была слишком сложной. Такое задумывают, только когда хотят немного подзаработать… или много.

Генерал Марбас глубоко вдохнул и надулся, репетируя про себя выражение и тон которым будет разговаривать с Тобри Крастом. Надо сразу показать, кто в деле главный. Возможно, даже удастся выторговать условия получше, чем с Кха Гратом… Эх! Не зря он в молодости буквально разрывался, куда же пойти служить — в управление полиции или в департамент торговли.

Внутри ангара, около входа, корявым длинноруким монстром возвышался погрузчик. Марбас скользнул по нему взглядом и жадно уставился на контейнеры, едва видневшиеся в тусклом желтом свете. Он пытался угадать, в каких же спрятан драгоценный хааш. Вокруг царила сонная тишина… генерал даже слышал сосредоточенное сопение своих людей…

'Тобрик-бобрик… — Марбасу нравилось придумывать прозвища своим оппонентам, — …опаздывает что-то… За это он заплатит мне лишний процент. Нет, лучше два!'

Внезапно вспыхнул яркий свет. Марбас зажмурился. Кто-то толкнул его на землю. Генерал больно упал на живот, внутри что-то булькнуло, а глаза были ослеплены вспышкой.