Однако, Штирнеріанству неопасны обычныя «разъясненія» его изъ лагеря марксистовъ. Попытки характеризовать его, какъ «буржуазную отрыжку», бьютъ мимо ц?ли. Въ Штирнеріанств? есть элементы, совершенно чуждые «капиталистической культур?». А чисто анархическіе моменты отрицания, разум?ется, не могутъ быть восприняты Бернштейномъ, Плехановымъ и пр.

О Ницше и особенно «систем?» Ницше надлежитъ, впрочемъ, говорить съ чрезвычайной осторожностью, дабы «упрощеніями» и «стилизаціей» не исказить подлиннаго Ницше. Въ замыслахъ его — исключительно глубокихъ, сложныхъ и художественно значительныхъ — легко открыть любое «міросозерцаніе» и найти любое «противор?чіе». Вн?шне, въ план? общихъ проблемъ индивидуализма, Ницше доступенъ любому «приспособленію». И моя задача зд?сь — заключается не въ общей характеристик? ученій Ницше, не въ выявленіи ихъ essentialia, но лишь въ указаніи на неизб?жность моральнаго тупика для неограниченнаго индивидуализма, поскольку онъ им?етъ м?сто у Ницше.

Индивидуалистическiе приципы лежатъ въ основанiи и либеральнаго мiровоззр?нiя. Но либеральный индивидуализмъ не им?етъ ничего общаго с анархическимъ, ибо въ основу его легли разнообразныя формы ограниченiя личной свободы — право эксплоатацiи однихъ другими при добровольномъ признанiи власти, какъ начала, обезпечивающаго «общее благо».

Курсив везд? — П.Л. Лаврова.

Необходимо отдать справедливость Дюркгейму — весьма далекому отъ анархистскаго міровоззр?нія — въ томъ, что, утверждая статистическую законом?рность, онъ, т?мъ не мен?е, не склоненъ утверждать детерминизма для отд?льной личности, полагая ее, такимъ образомъ, свободной. Ходъ его разсужденія таковъ: Постоянство демографическихъ явленій порождается силой, лежащей вн? индивидовъ. Сила эта требуетъ опред?леннаго количества актовъ, но ей безразлично, исходятъ ли эти акты отъ этого или отъ другого индивида. Число покоряющихся ей компенсируется числомъ усп?шно сопротивляющихся ей. Выборъ, такимъ образомъ, принадлежитъ самой личности. При этомъ личностей, предрасположенныхъ къ акту самоубійства, въ любой общественной организаціи въ каждый данный моментъ бол?е, ч?мъ д?йствительно совершенныхъ актовъ. Смыслъ общей концепціи Дюркгейма заключается въ томъ, что помимо физическихъ, химическихъ, біологическихъ и психологическихъ силъ, существуютъ еще силы соціальныя, которыя оказываютъ свое вліяніе на индивидовъ извн?, такъ-же, какъ и силы выше упомянутыя. Поэтому, если первыя не исключаютъ челов?ческой свободы, то н?тъ основанія думать, что д?ло обстоитъ иначе со вторыми.

Contra, напр., Б. Сидисъ: «Сила личности обратно пропорціональна числу соединенныхъ людей. Этотъ законъ в?ренъ не только для толпы, но и для высоко организованныхъ массъ. Въ большихъ соціальныхъ организаціяхъ появляются обыкновенно только очень мелкія личности. Не въ древнемъ Египт?, Вавилон?, Ассиріи, Персіи сл?дуетъ искать великихъ людей, но въ маленькихъ общинахъ древней Греціи и Іудеи». («Психологія внушенія».).

Въ философствованiи Гердера вообще не мало анархическихъ мотивовъ, несмотря на то, что подъ его эмпирическимъ нарядомъ жилъ подлинный рацiонализмъ.

Н?которые изсл?дователи, впрочемъ, протестуютъ противъ чрезм?рнаго подчеркиванiя антиисторизма въ естественно-правовыхъ ученiяхъ.

Ни одно умственное теченіе не было жертвой такой легкой и жестокой критики, какъ романтизмъ. Его чрезвычайная и быстрая возбудимость, его иногда чрезм?рная чувствительность, его гипертрофическое представленіе о своихъ способностяхъ, его апологія смутныхъ настроеній, его податливость химерамъ давали богатую пищу пародіямъ и злымъ каррикатурамъ. Интересныя и въ своемъ род? талантливыя работы Леметра, Ляссерра, традиціоналистовъ, неомонархистовъ и особенно Мегрона пытались уничтожить романтизмъ. Имъ удалось осм?ять частности, но они были безсильны противъ общечелов?ческаго значенія всего теченія.

И, быть-можетъ, мен?е остро, но еще бол?е полно, бол?е примиренно со вс?мъ, бол?е радостно — въ «челов?кобожеств?» Достоевскаго (Кирилловъ въ «Б?сахъ».).