удачной охоты. Он помахал апачам рукой:

– Эти двое уже никогда не поставят ловушки на других людей! Теперь я верю вам, товарищи по битве. Вы действительно можете сравнять с землей форт русских.

Подошел Хулагур. В руке он держал автомат. Он подкинул оружие в воздух, поймал и засмеялся, выкрикивая что-то на своем языке.

– У двух змей мы вырвали жала, – перевел Менлик его слова. – Может, это оружие и не такое могущественное, как ваше, но бьет быстрее и надежнее, чем наши стрелы.

Монголам потребовалось немного времени, чтобы вытащить из разбитого вертолета все, что могло пригодиться. Одновременно они уничтожили прочее оборудование. Была решена одна очень важная задача: если вертолет играл роль связного между штабом русских и поисковой группой, то эта связь оборвалась, с воздушным надсмотрщиком было покончено. Теперь требовалось держать ухо востро только с теми монголами, которые оставались в лагере русских, все еще под их контролем. Передвижение по вражеской территории было для индейцев чем-то вроде игры, правила которой передавались из поколения в поколение.

Ожидая сигналов с вершины, монголы и апачи разбили лагерь. Менлик принес индейцам сушеного мяса, которое монголы по древней традиции своего народа всегда возили под седлом.

– Мы больше не станем прятаться в норах, как крысы, – сказал Менлик. – Теперь мы отомстим за все! Час мщения пробил!

– Но у них все еще остаются другие машины, – напомнил Тревис.

– А у вас есть достойный ответ на это, – возразил Менлик.

– Но ведь они могут послать против нас твоих соотечественников, – предупредил Олень.

Менлик задумчиво потеребил верхнюю губу.

– Твоя правда. Однако теперь у них нет глаз в небе. Они не смогут контролировать такую огромную территорию, да и отходить далеко от лагеря не осмелятся. Говорю вам, с таким оружием, как у вас, можно править целым миром!

Тревис мрачно посмотрел на него.

– Вот поэтому оно – табу!

– Табу? – переспросил Менлик. – Это как же? Разве вы не носите его открыто и не пользуетесь им, когда заблагорассудится? Разве это оружие не принадлежит твоему народу?

Тревис покачал головой.

– Это оружие мертвых людей, если только их можно назвать людьми. Мы взяли его из гробницы пришельцев со звезд, которые жили на Топазе, когда на Земле люди еще носили шкуры и убивали мамонтов каменными копьями. Это оружие из гробницы, а потому проклято. Взяв его, мы обрекли себя на проклятие.

В глазах шамана мелькнул странный огонек. Тревис не знал, кем был Менлик до того, как машина русских превратила его в шамана Орды. Техником? Или ученым? А что если те остатки знаний, которые у него сохранились, не дадут ему поверить Тревису? Но ведь апач говорил правду. На этом оружии, – как и на всем остальном, спрятанном на складе в башнях, – действительно лежало проклятие. Как заметил Менлик, это проклятие было страшной силой, способной управлять не только Топазом, но и всей звездной системой.

Затем шаман вновь заговорил, на этот раз почти шепотом.

– Это и впрямь слишком сильное проклятие. Оно не позволит людям владеть этим оружием.

– Если мы прогоним или уничтожим русских, зачем еще может понадобиться это оружие? – спросил Олень.

– А если прилетит другой корабль и все начнется сначала?

– Когда это случится, мы ответим и на этот вопрос, – промолвил Тревис.

И правда, на подземном складе могло найтись более мощное оружие, способное уничтожить корабль в воздухе. Но думать об этом было рано.

– Оружие из могилы. Это и впрямь колдовство умершего народа. Я так и скажу моим людям. Когда мы выступаем?

– Когда узнаем, сработала ли наша западня, – ответил Олень.

Ответ пришел на следующее утро после восхода солнца, когда Цоай, Нолан и Деклай прибыли в лагерь. Военный вождь приветствовал всех собравшихся.

– Сработало? – с надеждой спросил Тревис.

– Да. Пинда-лик-о-йи очень нетерпеливы и сразу зашли в звездолет. И взорвались вместе с ним. Манулито проделал отличную работу.

– А Кайдесса?

– Женщина в порядке. Когда русские увидели звездолет, они оставили свою машину снаружи, чтобы пленница не убежала. Мы быстро вывели машину из строя. Теперь девушка свободна и вместе с мба’а направляется через горы сюда. Манулито и Эскелта тоже идут с ними. Но почему здесь с они? – он перевел взгляд на монголов.

– Мы ждали, но теперь ожиданиям конец, – сказал Джил-Ли. – Мы идем на север!

Они лежали на краю большой впадины – до того большой, что противоположный край не был виден. «Дно древнего озера, а может, даже моря», – размышлял Тревис. Однако сейчас эта впадина заросла желтой травой, созревшие головки колыхались под ветром. Впереди над травой возвышались круглые купола монгольских юрт – черные, серые, коричневые, – окружавшие серебристый шар. Это был космический корабль. Он намного превосходил по размеру тот, на котором прибыли апачи. Но форма была почти такой же.

– Табун лошадей… пасется к западу отсюда.

Наметанным взглядом профессионального наездника Нолан сразу оценил обстановку.

– Цоай, Деклай, вы займетесь лошадьми!

Оба кивнули и поползли к табуну. Их задачей было спугнуть лошадей. Для монголов, обитателей юрт, лошади были настоящим сокровищем, их жизнью. Они наверняка решат посмотреть, что же напугало лошадей, и тем самым освободят дорогу к космическому кораблю русских. Тревис, Джил-Ли и Олень, вооруженные пистолетами мертвецов, должны были возглавить атаку. Им предстояло первыми проникнуть внутрь корабля. Пока бортовое оборудование не будет уничтожено, рассчитывать на помощь монголов не приходилось.

Трава перед Тревисом заколыхалась, и из гущи стеблей высунулся нос Нагинлты. Тревис сосредоточился и отдал койоту мысленный приказ следовать за апачами, призванными спугнуть лошадей. Койоты присоединились к группе Тревиса часом раньше, из чего тот понял, что с Кайдессой все в порядке. С сопровождающими ее Манулито и Эскелтой она возвращалась на север.

Было большой удачей, что их безрассудный план удался. Но, думая о молодой монголке, Тревис сразу вспоминал ее перекошенное лицо, когда она вцепилась в него. У нее были все основания ненавидеть его, и все же он надеялся…

Отряд продолжал наблюдать за табуном и юртами, возле которых время от времени появлялись люди. Корабль же, напротив, казался мертвым. Может, русские каким-то образом узнали о двух нападениях, подорвавших их силы, и заперлись на корабле?

– А! – выдохнул Нолан.

Одна из лошадей тревожно подняла голову и посмотрела в сторону лагеря. Должно быть, апачи уже достигли цели: участка между табуном и юртами. Монгол, сидевший, скрестив ноги, на земле, встал.

– Аххууу! – напоенный медовым запахом трав воздух Топаза прорезал леденящий кровь древний боевой клич индейцев, который некогда звучал над каньонами, пустынями и юго-западными равнинами Америки. Лошади развернулись и бросились прочь от поселения. От травы отделился человек. Индеец догнал одну из лошадей, ухватился руками за гриву и вскочил ей на спину. Только профессионал мог проделать такое. Улюлюкая, всадник отгонял табун от поселения, а койоты помогали ему в этом.

– Деклай… – узнал Джил-Ли бесстрашного наездника. – Это один из его коронных трюков.