Чем если ты сравнишь мгновенье ока
И то, как звездный кружится чертог.681
Тот, кто вот там бредет, не торопясь;
Теперь о нем и в Сьене нет намека,
Злость флорентийцев, гордая в те лета,682
Потом, как шлюха, — втоптанная в грязь.
Она линяет от того как раз,
Что извлекло ее к сиянью света'.
Смирил мне сердце, сбив нарост желаний;
Но ты о ком упомянул сейчас?'
И здесь он потому, что захотел
Держать один всю Сьену в крепкой длани.
С тех пор как умер; вот оброк смиренный,
Платимый каждым, кто был слишком смел'.
Не каявшийся до исхода лет,
Обязан ждать внизу горы блаженной, —
Пока срок жизни вновь не повторился,
То как же этот — миновал запрет?'
Ответил дух, — то он, без лишних слов,
На сьенском Кампо сесть не постыдился,
В которых тот томился, Карлом взятый,
Он каждой жилой был дрожать готов.
И в том, что скоро ты поймешь их сам,
Твои соседи будут виноваты.683
ПЕСНЬ ДВЕНАДЦАТАЯ
Я шел близ этой сгорбленной души,
Пока считал мой добрый пестун нужным;
Здесь, чтобы легче подвигалась лодка,
Все паруса и весла хороши',
Расправил стан и стройность вновь обрел,
Хоть мысль, смиряясь, поникала кротко.
Вослед учителю, и путь пологий
Обоим нам был явно не тяжел;
Тебе увидеть ложе стоп твоих
Полезно, чтоб не чувствовать дороги'.
Над мертвыми в пол вделанные плиты
Являют, кто чем был среди живых,
Когда воспоминание кольнет,
Хоть от него лишь добрым нет защиты,
И по искусству много превосходней,
Украшен путь, который вкруг идет.
Чем все творенья, молнии быстрей
Свергался с неба в бездны преисподней.686
Пронзен с небес, и хладная громада
Прижала землю тяжестью своей.687
В доспехах, вкруг отца, от страшных тел
Гигантов падших не отводят взгляда.688