Он грозовым перуном опустился
И взмыл со мной до самого огня.650
И призрачный пожар меня палил
С такою силой, что мой сон разбился.
Водя окрест очнувшиеся веки
И сам не зная, где он их раскрыл,
Был матерью на Скир перенесен,
Хотя и там его настигли греки,651 —
Мое лицо; я побледнел и хладом
Пронизан был, как тот, кто устрашен.
И третий час сияла солнцем высь,
И море расстилалось перед взглядом.
Оставь сомненья, мы уже у цели;
Не робостью, но силой облекись!
Вот и кругом идущая скала,
А вот и самый вход, подобный щели.
А ты дремал душой, в цветах почия
Среди долины, женщина пришла,
Чтобы тому, кто спит, помочь верней,
Его сама хочу перенести я'.
Тебя взяла и, так как солнце встало,
Пошла наверх, и я вослед за ней.
Прекрасными очами этот вход;
И тотчас ни ее, ни сна не стало'.652
К познанью правды и, ее оплотом
Оборонясь, решимость обретет,
Моим конец, вождь на крутой откос
Пошел вперед, и я за ним — к высотам.
Я свой предмет; и поневоле надо,
Чтоб вместе с ним и я в искусстве рос.
В скале чернела только пустота,
Как если трещину дает ограда,
И три больших ступени, разных цветом,
И вратника, сомкнувшего уста.
Над самой верхней, чтобы вход стеречь,
Таков лицом, что я был ранен светом.
Где отраженья солнца так дробились,
Что я глаза старался оберечь.
Так начал он. — Кто вам дойти помог?
Смотрите, как бы вы не поплатились!'
Сказал мой вождь, — явив нам эти сени,
Промолвила: «Идите, вот порог».
Нас благосклонный вратарь пригласил. —
Придите же подняться на ступени'.
Столь гладкий и блестящий мрамор белый,
Что он мое подобье отразил;
Растресканный и вдоль и поперек,
И цветом словно пурпур почернелый;
Кусок порфира, ограненный строго,
Огнисто-алый, как кровавый ток.