Как в ожиданье, побледнев, затих.
Спускаясь вниз, держали два клинка,
Пылающих, с неострыми концами.
Одежда их, в ветру зеленых крылий,
Вилась вослед, волниста и легка.
Другой — на обращенный к нам откос,
И так они сидевших окаймили.
Но взгляд темнел, на лицах их почия,
И яркости чрезмерной я не снес.
Сказал Сорделло, — чтобы дол стеречь,
Затем что близко появленье змия'.
Взглянул вокруг и поспешил укрыться,
Оледенелый, возле верных плеч.
И славным теням о себе сказать;
Им будет радость с вами очутиться'.
И видел, как одна из душ взирала
Все на меня, как будто чтоб узнать.
Но для моих и для ее очей
Он все же вскрыл то, что таил сначала.
Как я был счастлив, Нино благородный,635
Тебя узреть не между злых теней!
И он затем: 'К прибрежью под горой
Давно ли ты приплыл пустыней водной?'
Из скорбных мест и жизнь влачу земную,
Хоть, идя так, забочусь о другой'.
Он и Сорделло подались назад,
Дивясь тому, о чем я повествую.
Другой — к сидевшим, крикнув: 'Встань, Куррадо636!
Взгляни, как бог щедротами богат!'
К которому так милостив был тот,
О чьих путях и мудрствовать не надо, —
Чтоб мне моя Джованна637 пособила
Там, где невинных верный отклик ждет.
Свой белый плат носив недолгий час,
А в нем бы ей, несчастной, лучше было.638
Что пламень в женском сердце вечно хочет
Глаз и касанья, чтобы он не гас.
Ехидна, в бой ведущая Милан,
Какое создал бы галлурский кочет'.639
Несли печать горячего порыва,
Которым дух пристойно обуян.
Туда, где звезды обращают ход,
Как сердце колеса, неторопливо.
И я ему: 'Три этих ярких света,
Зажегшие вкруг остья небосвод'.
Склонились, все четыре, в должный срок;
На смену им взошло трехзвездье это'.640
Сказав: «Вот он! Взгляни на супостата!» —
И указал, чтоб тот увидеть мог.