Дополнением являлось некоторое количество фотографий. Странное, но известное и неоднократно описанное сооружение под названием Радар, но вот дальше… какие-то развалины, чередующиеся с фотографиями города, как будто появившегося из 70-80х годов двадцатого столетия. Люди в странной броне, как будто крепящейся на каркас. Странное оружие… а вот оружие как раз оказалось знакомым — пресловутую ВЭ21005СКП и несколько похожих на неё винтовок видом попроще Нимов не узнать не мог.

— Какое, несомненно, познавательное и развивающее чтиво. Стиль только подкачал, а в целом ничего так. Захватывающе. Шурочка, дорогой ты мой человек, ну зачем ты так не вовремя стал мертвецом? — казалось, что в Максе проснулась совершенно иная, до крайности циничная личность. — Вот ты мне принёс некоторое количество ценной информации, которая, вне всяких сомнений, могла бы заинтересовать массу людей, коим интересоваться подобной информацией положено по долгу службы. Но ты зачем-то полез ночью туда, куда тебя не приглашали, говорить не захотел, мычал только. Сказал бы ты, что жрать хочешь, я бы тебя накормил, напоил, налил бы даже, поговорили бы. А ты вот припёрся мёртвый, жаждущий пули в лоб, ну а как я могу отказать человеку, который так навязчиво просит пулю в лоб? Да ведь никак не могу, особенно если просит мертвяк. Вот человеку отказал бы сразу, а мертвяки у нас виайпи, их желания для нас закон. Ну да не мои проблемы, что ваша братия почему-то испытывает к пулям в лоб какую-то непреодолимую тягу. А оно и правильно — зачем ты мне тут нужен полумёртвый? Мне ты тут нужен живым, но вот видишь, как оно вышло.

— Даже при всём этом я не могу не выразить тебе благодарность, — в Нимове проснулось желание порассуждать. — А знаешь за что? За проложенную тобой дорогу, потому что то, что ты добрался сюда относительно целым, косвенно свидетельствует о беспроблемности избранного тобой маршрута. Если же изучить твои пути за последние несколько недель более внимательно, то наверняка какой-то из них приведёт к человеку по имени Борщ. Я полагаю, что он будет очень рад получить информацию из твоего компа и, судя по молчанию, ты не возражаешь. Интересно, а у человека по имени Борщ фамилия, случаем, не Борщевский ли? Борщ Борщевский. Звучит.

— Но вот один вопрос остаётся нераскрытым, — Макс просматривал фотоальбом. — Какой же город изображен на снимке, если в Припять эта задушевная компания не заходила?

Нимов убедился, что в пакете кроме патронов ничего не осталось, свернул его и засунул в один из карманов. Собрал кухонные принадлежности, протёр их влажной салфеткой и убрал в рюкзак. Убедившись, что на чердаке он своего ничего не оставил, спустился вниз.

— Шура. Я бы устроил тебе похороны, но вот не поверишь — спешу. Страсть как спешу: господин Камышевский очень просил передать приветы некоему Борщевскому. Так что я тебя пока что положу в подвал, а как со своими делами покончу, так вернусь и тебя похороню. Санечка, ну ты же умный человек, всё понимаешь.

Закинув мертвяка в подвал, Нимов пошёл по изрядно заросшей деревенской дороге, стараясь придерживаться курса, слитого из компа покойного. Ветер нежно трепал местами пожухлую листву, светило солнце, вот только птиц не было.

— Ну надо же, какой красавец. И ведь не доживёт до ночи, вот жалость.

Макс рассматривал в прицел бегающего по полю матёрого чернобыльского кабана, которого атаковали несколько слепых собак. Огромная туша пыталась отбиваться и злобно взрыкивала, когда собаки кусали его за толстые мясистые лапы.

— Схарчат тебя, пятачок, непременно схарчат. Ещё пока не определено кто, но скушают тебя сегодня точно, при всей твоей моще и силе.

В воздух взметнулось кровавое облако — одна из собак была отброшена ударом кабаньей головы лапы в мясорубку. Остальные было отпрыгнули в сторону, но через какое-то мгновение снова бросились в атаку.

— Псюшка ведь работает, к гадалке не ходи. Ну не могут они без пси-доминанты быть такими целеустремлёнными. — Нимов осматривал окрестности, пытаясь определить местоположение пси- собаки.

Раздался обиженный рёв и треск электрического разряда — огромная туша кабана проморгала Электру, в которую и влетела, правда получив от этого больше неприятных ощущений и некоторое количество подпаленной шерсти, нежели повреждений. Собаки, жалобно скуля, бросились было врассыпную (двум из них тоже пришло разрядом), но снова, как будто управляемые невидимым кукловодом, кинулись в бой.

Обнаружить пси-доминанту было проще простого — достаточно только подстрелить одну из её подчинённых, но делать этого Макс не желал категорически. Собаки могли переключиться на другую, возможно более лёгкую добычу, и вот это-то Нимова не устраивало. Потому оставалось запастись терпением и продолжать осматривать окрестности в надежде, что доминанта как-нибудь себя выдаст.

Начавший было выдыхаться кабан ввалился в кусты и тут дело приняло совершенно иной оборот. В кустах тех раздался визг, и оттуда вылетело чёрное, с некоторым количеством проплешин от лишая, упругое тело, отдалённо напоминающее собачье.

— А вот и наша прима.

Винтовка, заблаговременно переключённая в нужный режим, выпустила три пули. Две ушли в молоко, но третья попала пси-собаке куда-то в район сустава одной из передних лап. Та как будто споткнулась и попробовала уковылять назад в кусты, откуда уже выскакивали простые псы, имевшие весьма дезориентированный вид. Смена режима стрельбы и шестая пуля наконец-то снесла пси-собаке полголовы. Остальные псы громко взвизгнули, ощутив всю ту боль, которая выпала на их уже остывающую повелительницу, и в страхе бросились врассыпную. Для уверенности Макс осмотрел местность ещё раз и направился к ворочающейся в кустах туше поросёнка-переростка, которой назойливые пёсики всё же успели повредить мышцы на двух лапах, лишив зверя возможности передвигаться на своих двоих.

— Нет, ну вы посмотрите какой красавец, — кабан взрыкивал и пытался дотянуться до Нимова, однако тот предусмотрительно встал чуть-чуть дальше. — Какие изгибы тела, какие мышцы. А какие зубы. И вот этого титана мне сейчас придётся вульгарно пристрелить. Рука не поднимается. Но вот желудок настаивает, и я даже не могу представить, что случится, если я его не послушаю. А японцы молодцы, ай молодцы — такой инструмент создали. И порубить, и покопать.

Если бы кто-то ещё вчера сказал Максу, что сегодня он будет с хладнокровным видом отрубать от чернобыльского кабана кусок мяса посочнее — Макс бы послал этого человека очень далеко. Однако внезапно проснувшаяся и отдающая какой-то психопатичностью практичность убеждала, что сухие пайки лучше поберечь для более подходящего случая, а вот такой горе мяса пропадать ну никак нельзя. Хоть что-то, но надо было с этого поиметь. Ну подумаешь, придётся немножко побыть мясником, зато какой будет результат. И забесплатно, что тоже немаловажно. То, чем питался зверь ранее, Максу было почему-то