— Поспать не дал, скотина, — ругнулся про себя Нимов. — Вот и думай, то ли ты у нас мертвяк, то ли ужрался в мертвяцкое состояние. О, дружок, да у тебя есть комп. А ну-ка попробуем с тобой связаться.

Макс набрал коротенькое сообщение из трёх букв и нажал «отправить». Внизу запиликало, и это вызвало у получателя очередной приступ налетания на остатки мебели вкупе с бурным приливом эмоций, выразившихся в громких нечленораздельных звуках. Сомнений в видовой принадлежности ночного гостя у Макса не осталось.

Сработал датчик около лестницы, ведущей на чердак — нежеланный гость явно понял, где скрывается его добыча и пытался до неё добраться. В крышку люка что-то глухо стукнуло. Макс включил ПНВ и взял чердачный лаз на прицел.

Гость обладал завидным упрямством и силой, поскольку ящик, стоящий на крышке, от его ударов медленно, но верно сдвигался в сторону. Лестница, ведущая на чердак, жалобно скрипела, но ломаться под весом ночного гостя не торопилась. Макс извёлся (каждый удар бил не только по ушам, но и по нервам), однако продолжал держать лаз под прицелом с той выдержкой, какая у него ещё оставалась.

Ящик соскользнул в сторону и крышка люка приподнялась вверх. В проёме появилась небритая бледная рожа, сверкающая бельмами. Пахнуло давно не мытым телом, гарью и тухлятиной. Мертвяк торжествующе замычал — добыча была от него в паре шагов.

— Привет, — ехидно ухмыльнулся Макс, и в прицеле на лице мертвяка заиграла точка.

Хлопнул выстрел — точно посередине лба мертвяка возникла дырка. Мычание оборвалось, тело ночного гостя с грохотом скатилось вниз.

— Время пять часов утра, — Нимова разобрало нездоровое веселье. — Кто ходит в гости по утрам — тех отправляем нахер. Вот чего тебе не спалось, а? Припёрся, хозяина разбудил, а ему такие сны снились. Как там Михалёв говорил — не поздоровался даже, тем более. А я бы тебе, может, налил чего, накормил бы.

На горизонте появились первые проблески приближающегося рассвета. Визит мертвяка напрочь отбил у Макса желание дальнейшего сна. Датчики снаружи молчали, присутствия других движущихся объектов не наблюдалось. Дозарядив обойму патроном, горсть которых Нимов бросил ещё вчера на всякий случай в пакет с вечерне-утренней трапезой, он спустился вниз, держа валяющееся там тело на прицеле.

— Я понял, мой дорогой представитель вида мертвякус вульгарис каннибалис, — внимание Макса привлекла выглядывающая из кармана куртки покойного тетрадка. — Ты наверное нёс мне книжек, хотел, чтобы я с ними ознакомился, а быть может даже высказался на их тему. Но вот возникло у нас маленькое недопонимание — представляешь, мне померещилось, что ты хочешь меня съесть. Я как-то не был осведомлён о режиме работы местных библиотек и их службы доставки заказанной литературы подписчикам, но поверь, я исправлюсь, и впредь буду стараться учитывать данное обстоятельство.

— Видок у тебя, мой дважды, и теперь уже окончательно мёртвый друг, весьма и весьма второй свежести, но всё же существенно лучше того, какой бы мог у тебя быть, буде ты возжелал составить компанию группе товарищей из далёкой страны, которым я вчера, в соответствии со всеми канонами, устроил погребальный обряд. Позволь же мне принять твою дорожную одежду, накормить, напоить… ой, прости, я как-то забыл, что ты уже сытый. Отборнейший бронебойный и импортный, попрошу заметить, свинец способен досыта накормить практически любую местную живность. Так что там у нас насчёт литературы?

Помимо упомянутой тетрадки, не содержащей в себе никакой полезной информации по причине банального отсыревания, привёдшего к тому, что весь текст в ней попросту размылся, при мертвяке обнаружилось полпачки почему-то не отсыревших сигарет какой-то древней марки. Это привело Нимова в неописуемый восторг — доктора не курили и курить на своей территории не дозволяли, объясняя это заботой об экологии и чистоте окружающей среды. Вчерашний же урожай составил всего лишь около девяти пачек и Макс с ужасом думал, что же будет, когда они закончатся. Вспухшая банка древней тушёнки была отправлена пинком во двор, где вызвала срабатывание внешних датчиков движения. Рыжий, изъеденный ржавчиной пистолет был заброшен под лестницу, туда же отправилась и обойма к нему, с зелёными от окислов патронами. Свой рюкзак мертвяк потерял, по всей видимости, ещё очень давно, а вот комп покойного определённо представлял интерес уже хотя бы тем, что функционировал до сих пор. Сняв его, Нимов решил ощутить себя дачником, пусть и ценой наплевательского отношения к безопасности. Он вышел на крыльцо, хлебнул воды, сел на полуразвалившуюся скамеечку возле дома, вынул из пачки, которую приволок с собой мертвяк, сигарету и закурил, положив на колени винтовку.

— Герцеговина Флор, — прочитал он, закашлявшись от дыма. — Когда ж такие делали-то? И из чего, из рубленой портянки сопроводиловской что ли?

Рассвело. В кустах играли солнечные лучи, на траве лежала выпавшая за ночь роса. Выброшенная банка тушёнки пускала на стену дома солнечных зайчиков. Максу вспомнился рассказ Артемьева про одинокую жизнь в деревне и подумалось, что если бы Костик был сейчас здесь, то он наверняка по достоинству оценил бы это утро. Даже туман этот чёрный, решил, по всей видимости, не портить такое чудесное утро, и куда-то исчез, а может быть он ещё и не просыпался. К туманам, думалось Максу, мертвяки по ночам в гости не ходят.

— Открываем кружок занимательнейшего утреннего чтения для детей и юношества, — Макс забрался на чердак, снова задвинул крышку люка ящиком и сел завтракать, попутно изучая записи покойницкого компа. — Тема сегодняшнего занятия: мертвяцкие дневники эпохи новейшей аномальщины. — Нимов жевал галету, запивая её приготовленным на горелке чаем. Поначалу он собирался развести во дворе костёр и вскипятить воду в миниатюрном котелке, но побоялся, что дым может привлечь каких-нибудь знакомых или даже родственников ночного посетителя, которого, если верить записям его компа, звали Шурой Суперпупером. Макса совершенно не радовала возможность получить к прерванному сну ещё и прерванный завтрак, да и знакомые того господина, которого Макс к тому моменту так и не вытащил из сеней, могли очень сильно опечалиться, увидев, что случилось с их другом. Лестницы в старых домах такие скользкие, особенно по ночам, а ночная тишина порой может способствовать возникновению дырок под третий глаз… Нимов зашёл в Личные заметки на компе покойного.