укрепления. – А ворота-то! Метра три высотой. Жуть!

– Да, ворота знатные, – согласился Олло. – А что такое камеры слежения?

– Штуковина, которая позволяет видеть, что творится там, где тебя нет, – попытался объяснить милиционер. – Что-то вроде искусственного глаза.

– Странно, – пробормотал Олло, – но мне все время кажется, что на нас кто-то таращится, причем сразу со всех сторон. Тут точно нет этих твоих камер?

– Точно нет. Кстати, я тоже себя как-то неуютно чувствую. Будто кто-то все время торчит за спиной. Хотя, с чего бы? Голый холм, спрятаться негде. Может, в лесу кто притаился? Геремор, ты…

– Шшш! – оборвал его Геремор. – Тише! Там кто-то есть.

– Где? – шепотом спросил Миша.

– Там, в кустах. Крадется за нами уже минуту. Я сначала думал заяц…

– Вот балбес! – рассердился Олло. – Так может это заяц и есть.

– И много ты видел зайцев, которые бы крались за тобой, а не убегали прочь?

– Тогда кто это? – по его рыжим косичкам Олло пробежала легкая рябь.

– Щас узнаем… – Миша осторожно двинулся вниз по склону, к шевелящемуся кусту. Эльфы натянули луки и замерли на месте, готовые в любой миг спустить тетиву.

– Обана! – выдохнул молодой человек, склонившись над загадочным преследователем. – Никогда такого не видел. Бедняга, как же тебя угораздило сюда залезть?

Миша протянул руки и поднял с земли человеческий череп, из которого торчали кошачьи лапы.

– Мужики, тут котяра в черепе застрял… Мужики, вы чего? Эй, они же выстрелить могут!

Прямо на Мишу, дрожа от напряжения, смотрели наконечники длинных эльфийских стрел.

– Бросай его на счет «три», – прохрипел Геремор.

– Зачем?

– Мы выстрелим. Раз…

– И как это поможет вытащить кота? – спросил Миша. – Не, его надо как-то поддеть…

– Это не кот, – выдавил Олло.

– Что?

– Это. Не кот, – повторил эльф.

– А кто же? Собака что ли? Глаза разуйте. – Миша сделал шаг по направлению к эльфам. Олло и Геремор отскочили как ошпаренные.

Милиционер вытаращил глаза.

– Вы чего? Котишки испугались? Да кот это, кот.

В подтверждение его слов череп вдруг обвил лапками руку милиционера и громко замурлыкал.

– Никакой не кот, – Геремор ткнул в чудище обличающим перстом. – Это твое безумие. Редкая сволочь, между прочим. И сюда ведь успело добраться!

– Олло, что он мелет? – Миша повернулся к рыжему эльфу.

– Правду он говорит, – мрачно сообщил Олло. – Просто ты кое-чего не помнишь. Ты малость свихнулся, когда встретился с пылегадом, а Геремор взялся тебя вылечить. Нормальную часть тебя превратил в лягушку, а безумную – вот в это, – кивок в сторону чудища. В ответ череп озорно сверкнул огоньками из пустых глазниц. – А потом он взялся целовать лягушек, а оно…

– Мужики, а вы сами часом не того? Не сбрендили, а? – спросил Миша, тихонько отодвигаясь. – Ну там собачка в девушку превратилась, и все такое. А мозги-то, они ведь не титановые, вот и повело… Вы, мужики, главное не нерв…

– Да правду они говорят, – воскликнул череп Мишиным голосом. От неожиданности милиционер взмахнул руками, и чудище пружинисто приземлилось на кочку.

– Блин, какие же все впечатлительные! – проворчал череп. – Луки-то опустите. Я ж не кусаюсь! Ну покуражился утром, ну и что? А чего он мне первый на лапу наступил, а потом пнул еще? – монстр обвиняюще уставился на Геремора.

Геремор набрал полную грудь воздуху, собираясь дать отповедь наглому монстру, но крыть, по- видимому, было нечем, и эльф не произнес не слова. Тогда череп повернулся к милиционеру.

– Ну, альтер эго, давай, что ли, знакомиться? Меня зовут… зовут меня… Велик психоанализ, и Зигмунд Фрейд пророк его! У меня ж имени нет! Удружил, Миша, ничего не скажешь. Собственную паранойю без имени оставил. Форменное свинство с твоей стороны!

Череп принялся нервно барабанить когтями по земле.

– Я ссейчас с ддрузьями ппосоветуюсь, – заикаясь промямлил милиционер.

Миша был не робкого десятка. Сослуживцы даже считали его «безбашенным» типом, способным в одиночку остановить для проверки документов автобус с взбесившимися футбольными фанатами или выписать штраф за превышение скорости какому-нибудь областному бонзе. Но общаться с собственным безумием (не с какими-нибудь эфемерными галлюцинациями или бестелесными голосами, а с вполне реальным черепом на кошачьих лапах) трудно даже такому героическому человеку.

– Так ты, значит, первым начал, да? – набросился Олло на Геремора, когда все трое отошли подальше