Голова Джейсона Уоррена, свисающая на электропроводе.

Питер Стимович с лицом, лишенным глаз.

Мэй пытается удержать собаку, играя с ней в траве.

Влажное тело Грейс, мягко качающееся на моем в духоте теплой ночи.

Кол Моррисон, запертый в глубине того грязного белого фургона.

Кроваво-красный хитрый взгляд клоуна, когда он произносил мое имя.

– Грейс, – прошептал я.

– Все в порядке, – говорила Энджи по телефону, – мы уже почти прибыли.

Мы свернули на Сент-Ботолф, и водитель включил тормоза, и мы плавно проскользнули мимо коричнево-кирпичного дома Грейс, пока, наконец, машина не затормозила на два дома дальше.

Остальные наши машины остановились позади нас. Я вылез и побежал к дому. На тротуаре поскользнулся и упал на одно колено. В этот момент из прохода между двумя машинами справа появился мужчина. Обернувшись, я уткнул ему пистолет в грудь, после чего он поднял руки в темноте дождя.

Мой палец почти нажал на курок, когда он вскрикнул:

– Патрик, стой!

Нельсон.

Он опустил руки, лицо у него было потным и испуганным. Подоспевший сзади Оскар ударил его и налетел, как поезд, отчего оба свалились на лед, и тщедушное тело Нельсона полностью исчезло под мощным торсом Оскара.

– Оскар, – воскликнул я, – все в порядке! Отбой. Он работает на меня.

Я взбежал по ступенькам к двери Грейс.

Энджи с Девином последовали за мной. Грейс открыла дверь и сразу защебетала:

– Патрик, что, черт возьми, происходит? – Она посмотрела поверх моего плеча, но, увидев, как Болтон, отдавая приказы, рычит на своих людей, округлила глаза.

Огни фар то и дело мелькали вниз и вверх по улице.

– Все в порядке, – сказал я.

Девин опустил пистолет и подошел к Грейс.

– Где ребенок?

– Что? В своей спальне.

Он вошел в дом в пуленепробиваемом жилете.

– Эй, подождите! – Она бросилась вслед за ним.

Мы с Энджи прошли за ней. Остальные агенты прочесывали двор дома с помощью ручных фонариков.

Грейс указала на пистолет Девина.

– Уберите его, сержант. Уберите...

Мэй начала громко плакать.

– Мама-а...

Девин то и дело заглядывал в подъезд, прижимая пистолет чуть выше колена.

Тепло и свет гостиной отнюдь не успокоили меня – меня подташнивало, а руки дрожали от прилива адреналина. Из спальни доносился плач Мэй, и я пошел на этот звук.

Мой мозг одолевала мысль – я чуть не убил Нельсона – она вызывала дрожь, но затем все-таки оставила меня в покое.

Грейс прижала Мэй к плечу, а та, открыв глаза и увидя меня, разразилась новым потоком слез.

Грейс взглянула на меня.

– Боже, Патрик, неужели все это так необходимо?

Лучи фонариков во дворе отскакивали от окон.

– Да, – сказал я.

– Патрик, – глядя на мою руку, сердито сказала она. – Убери это.

Я взглянул вниз, заметил пистолет в своей руке, осознал, что именно он стал причиной последнего взрыва слез Мэй. Я засунул его обратно в кобуру, затем, посмотрев на них, мать и дочь, лежащих в обнимку на кровати, почувствовал себя подлым предателем.

Пока Мэй переодевалась в своей спальне, Болтон беседовал с Грейс в гостиной.

– Первостепенная задача сейчас – обеспечить безопасность вам и вашей дочери. Внизу нас ждет машина, и я хочу, чтобы вы сели в нее и поехали с нами.

– Куда? – спросила Грейс.