пойду в полицию.

Перешагнув через Мигеля, он подал сестрам руки и вывел их из беседки. Возле группы деревьев стояла спортивная машина Мигеля, и Роберт решительно затолкал девушек на заднее сиденье, а сам сел за руль.

— Но, Роберт… — запротестовала Фелиция. — Это не твоя машина!

— Меня это ничуть не заботит. Чертов Марок доставил нам достаточно беспокойства, так что пусть не обижается, что и мы его немного побеспокоим. Если бы я мог разбить вдребезги его проклятую машину, я был бы ужасно доволен. — Он резко выжал сцепление, и они вихрем понеслись по дороге.

Фелиция сидела молча, глядя в затылок Роберта, целеустремленно ведущего машину в сторону Синтры. Теперь это был совсем другой Роберт! Никогда бы она не подумала, что он способен на такие решительные действия. «Век живи — век учись!» — философски сказала она себе и повернулась к сестре. Та, закрыв глаза, откинулась на спинку сиденья.

— Ты хорошо себя чувствуешь, дорогая?

Стефания выпрямилась.

— Я в порядке, хотя и немного в шоке.

— Ничего удивительного. Когда я думаю, что с тобой могло случиться… — Фелиция задрожала. — Что нам всем сейчас нужно, так это выпить чего-нибудь крепкого.

Позже, потягивая бренди в баре гостиницы, Стефания рассказала о звонке Мигеля и последующей встрече с ним.

— Не знаю, что бы он со мной сделал, если бы вы не приехали, — закончила она. — Но я не могу поверить, что он действительно мог причинить мне вред.

— Ты думаешь, он когда-нибудь узнает, что его брат сделал с драгоценностями? — спросила Фелиция.

— Сомневаюсь в этом. — Стефания нервно облизнула губы. — Но я боюсь, что он может отомстить Карлосу.

— Боже мой! — Роберт раздраженно отставил свой бокал. — Ты можешь думать о чем-нибудь другом, кроме Карлоса де Марока? По-моему, ты уже достаточно натерпелась от этой семейки.

Сморгнув слезы, Стефания встала и вышла из бара, слегка коснувшись руки Роберта. Он вздрогнул, поморщился и закусил губу.

— Что случилось? — спросила Фелиция.

— Ничего.

— Нет, что-то ведь не так. Ты повредил руку?

— Это пустяки. — Он печально усмехнулся. — Наверное, просто растянул запястье, когда ударил эту свинью.

— Дай посмотреть. — Фелиция наклонилась и увидела, что запястье на самом деле распухло и кожа на нем посинела. — Похоже на растяжение, — заметила она. — Тебе лучше подняться в номер — я приготовлю холодный компресс.

Ворча на ненужную суету, он тем не менее смиренно последовал за девушкой в свою комнату и с интересом стал наблюдать за ее умелыми действиями. Фелиция намочила полотенце холодной водой и обернула им запястье Роберта. Она была полностью поглощена своей работой, а ее лицо выражало озабоченность и участие, что удивило и тронуло его. Когда с повязкой было покончено и Фелиция подняла голову, Роберт прижался ртом к губам девушки. Свежий запах ее волос и нежность губ взволновали его. Он схватил ее в объятия, и его поцелуи внезапно стали более страстными.

Фелиция резко отпрянула от него и собралась уже выбежать из комнаты, когда он бросился к дверям и преградил ей путь к бегству.

— Не так быстро! А то я уже стал уставать от постоянно убегающих от меня женщин. Что со мной не так? У меня что — чума? Или еще что-то?

Фелиция с ненавистью посмотрела на него. Ее лицо окаменело, в голосе зазвучал сарказм:

— Для того, кто предполагает, что влюблен в мою сестру, такое поведение недопустимо.

— Кто сказал, что я влюблен в твою сестру?

Фелиция удивленно уставилась на него.

— Ты же не ждешь, что я в это поверю? — спросила она наконец. — Ты не мог так быстро измениться.

Роберт подошел к окну и какое-то время молча смотрел вдаль. Затем он повернулся с решительным выражением лица и заговорил, медленно и осторожно подбирая слова:

— Я не хотел об этом говорить. Но теперь, когда все сказано, я вдруг понял, что это правда. Даже такой простофиля, как я, не способен любить девушку, помешанную на ком-то другом. Одно время мне казалось, что она одумается, но теперь я вижу, что ошибался. — Он печально улыбнулся, но Фелиция, внимательно за ним наблюдавшая, не заметила в его улыбке ни капли сожаления. — Теперь я знаю, что она не изменится.

Выражение лица девушки смягчилось.

— Мне жаль, Роберт, — ласково сказала она. — Только не переживай так сильно.

Роберт взглянул в ее глаза.

— Самое смешное, — медленно ответил он, — что я совсем не переживаю.

Они улыбнулись друг другу, и Фелиция, не говоря ни слова, вышла из комнаты.