– Обойдусь без твоих шакалов, – не оборачиваясь, процедила сквозь зубы Амба.

3

Уже смеркалось, когда царевна объявилась в обители, выстроенной в манговой роще на расстоянии четверти йоджаны от Шальвапура. Амба присела у входа в крайний ашрам и принялась ждать. Болели стертые от долгой ходьбы ступни, ужасно хотелось пить, но девушка смиренно ожидала, пока кто-нибудь из отшельников обратит на нее внимание. Гнев и отчаяние переполняли душу, но здесь было не то место, где можно дать волю чувствам. Нет, она сумеет совладать с сердцем, упросит святых подвижников принять ее в свою обитель, уйдет из отвергнувшего ее мира, аскезой и молитвами добьется, заставит…

– Что ты здесь делаешь, добрая женщина?

Перед ней стоял еще не старый – можно сказать, даже весьма молодой – отшельник, облаченный в грубо сшитые шкуры антилоп. На лице его ясно читалось сострадание и искренняя готовность помочь.

Юный брахман хорошо знал, что счастливые сюда не приходят – в обитель люди несут свои беды и печали, ища совета или утешения.

– Я пришла молить святых брахманов о милости! Позвольте мне остаться и провести остаток дней в покаянии, – смиренно ответила царевна, потупив взор.

– Весьма похвальное желание, – рядом с первым брахманом возник второй, благообразного вида старик, одетый так же, как и его младший собрат. – Однако столь важный шаг не совершают впопыхах. Быть может, та беда, что привела тебя к нам – дело поправимое? Не отвечай сразу, дитя мое! Сперва отдохни с дороги, поешь, выспись как следует – а завтра утром расскажешь нам о своем горе.

– Благодарю тебя, о изобильный подвигами! Я последую твоему совету.

'Чем они могут мне помочь, кроме как позволить остаться? – подумалось Амбе. – Однако не стоит спорить. Старик прав.'

Вкуса принесенного ей риса Амба даже не почувствовала; зато долго, с наслаждением пила холодную родниковую воду, чуть не забыв поблагодарить гостеприимных хозяев. Царевна была уверена, что заснуть ей не удастся – но возбуждение последних дней вымотало девушку до предела, и она забылась глубоким сном без сновидений, едва прилегла на ложе из оленьих шкур.

Когда Амба проснулась, солнце уже высоко поднялось над горизонтом, и день вступил в свои права. Роса давно испарилась, утренняя молитва закончилась, и царевна решила, что осталась без завтрака.

Однако предупредительные отшельники позаботились о гостье. После нехитрой трапезы все население обители – дюжина брахманов разного возраста, кто в шкурах, кто в дерюжных рясах – собралось вокруг царевны.

Приготовясь слушать.

Амба не стала скрывать ничего – стоит ли утаивать что-либо от людей, с которыми собираешься делить кров и пищу до конца дней? Подвижники слушали внимательно, шуршали четками, и на лицах брахманов было написано неподдельное сочувствие.

Наконец все слова были произнесены, и царевна умолкла, глядя в землю. Пусть решают. И если даже святые отшельники откажут ей – значит, и впрямь нет для Амбы места в этом мире! Останется только самой взойти на собственный погребальный костер – может быть, в другой жизни ей повезет больше! Вот если бы еще перед смертью успеть отомстить проклятому Гангее! Да и Шальва тоже хорош…

– Нас тронула твоя история, царевна, – прервал ее мысли голос вчерашнего старца. – Теперь мы понимаем, почему ты решила удалиться от мира. Но не слишком ли поспешно твое решение? Может быть, тебе стоит вернуться домой, к своему отцу?

– Ни за что, – глухо ответила Амба. – Грозный и Шальва опозорили меня, лишив дороги назад.

– Ты это твердо решила?

– Да, благочестивые отшельники.

– Что ж, я так и думал, так и думал, – покивал старик, которого, похоже, ответ Амбы ничуть не удивил. – Одно скажу: путь аскезы связан со многими трудностями и лишениями. Тебе, бенаресской царевне, придется вставать задолго до восхода солнца, сочетая молитву с тяжким трудом, ибо на одной милостыне не проживешь! – опять же умерщвление плоти, посты… Выдержишь ли? У себя во дворце ты ведь привыкла к роскоши! Подумай еще раз, царевна!

На сей раз Амба долго молчала.

– Я вижу, ты неспроста завел эту речь, добрый отшельник, – заговорила она наконец, тщательно взвешивая каждое слово. – Ты уже понял, что домой я не вернусь, мой жених меня отверг, а в обители мне придется тяжело – я и сама это понимаю. И, тем не менее, я готова терпеть тяготы. Но… может быть, ты хочешь предложить мне какой-то другой выход, который мне самой не пришел в голову? Ты стократно мудрей меня, о достойнейший из дваждырожденных – и я готова выслушать твой совет, если он у тебя есть!

– Есть, – улыбнулся старик, отчего на мгновение показался не таким уж старым. – Отрадно слышать разумные и почтительные речи от столь юной девы…

Амба вспомнила безобразную драку в церемониальной зале, объяснение с Шальвой – и ей стало стыдно. Видел бы ее старик в те минуты! 'Разумную и почтительную'! Но ведь в том, что случилось, действительно нет ее вины!

– …Тебя обидели двое: Гангея по прозвищу Грозный и твой жених царь Шальва. Желаешь ли ты, чтобы один из них загладил свою вину, сняв с тебя позор?

– Конечно, желаю! Но каким образом? А, поняла! – царевна просияла. – Вы, святые отшельники, проклянете их, и они горько пожалеют о том, как поступили со мной! Верно?

– Не все так просто, царевна, – поджал узкие губы старик. – Конечно, у любого из нас хватит Жара, чтобы наше проклятие неминуемо сбылось! Но мы не станем клясть людей, которые лично нам не сделали ничего дурного. Грешник понесет наказание – но произойдет это не от нашего проклятия. Я говорил о другом.

– О чем же? – Амба с трудом сдержала подымавшееся в ней раздражение.

– Хочешь ли ты по-прежнему выйти замуж за кого-либо из этих двоих?

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату