Там, даже в легкий сон погружены,

О наслажденье мы увидим сны

Дабы могли вкусить и души тоже

Блаженство тел, распластанных на ложе.

... Меж тем ручей, неся любовный вздор,

Встревожит травы, и пернатый хор

Начнет Амура прославлять, ликуя,

И ветерок приникнет в поцелуе

К трепещущей листве, и легкий пляс

Затейливых теней - коснется нас.

Очнутся души, полные истомы,

Мы встрепенемся, и огонь знакомый

Вольется тайно в дремлющую кровь,

Спалит, и утолит, и вспыхнет вновь...

Пчела, оставя в улье груз медовый,

Летит на волю за добычей новой

И, вешний луг прилежно оглядев,

Впивается в едва расцветших дев,

Вот так и я, склоняясь над тобою.

Душистый этот сад предам разбою,

Чтоб снова претворить в густой нектар

Блуждающих лобзаний жгучий жар.

Я жадно изомну, отбросив жалость,

Всю белизну, голубизну и злость,

И, лакомясь то этим, то другим,

От сочных вишен - к яблокам тугим

Спущусь и попаду в долину лилий:

Там вечное блаженство мне сулили

В Обители восторгов, где почти

Сливаются два Млечные пути

И где уста мои на глади снежной

Трактат оставят о науке нежной.

Я соскользну к подножию холма,

Где зарослей густая бахрома,

И всю пыльцу, все сорванные сласти

Смешаю в перегонном кубе страсти

И дивное добуду вещество

Хмельной нектар для улья твоего.

Тогда, обвив тебя, сплетясь с тобою

Всей мощью необузданно-слепою,

Я в этот млечный, мирный океан

Ворвусь, как разъяренный ураган,

Как сам Юпитер, властелин могучий,

Что на Данаю ливнем пал из тучи!

Но буря пощадит мой галеон,

В пролив Венеры груз доставит он:

Твоя рука на руль бесстрашно ляжет

И, словно лоцман, в гавань путь укажет,

Где встать на якорь должен быстрый челн

И ждать, вздымаясь мерно среди волн.

Вот все тесней, все крепче и желанней

Мне узы рук твоих, и вкус лобзаний

Пьянит, как драгоценный фимиам,

Угодный тем неведомым богам,

Что искони влюбленных привечают

И наши игры нежные венчают

Мгновеньями услады неземной,

Забвеньем и блаженной тишиной...

Там нас с тобой ничто не потревожит:

Беседам откровенным внять не сможет

Ничей ревнивый слух, и наших встреч

Завистливым глазам не подстеречь,

Не то что здесь, где верная прислуга

Продаст не из корысти, так с испуга.

Не будет там постылых брачных уз,

Там некому расторгнуть наш союз;

Там незачем скрываться и таиться:

Жена и муж, монашка и блудница,

Стыдливость, грех - всего лишь горстка слов,

Чье эхо не достигло тех краев.

Там нет запретов юным и влюбленным:

Все то, что происходит по законам

Природы мудрой, - там разрешено,

И лишь любви противиться - грешно!

Там ждет нас необычная картина:

Лукреция, за чтеньем Аретино,

Магистра Купидоновых наук,

Прилежно проводящая досуг.

Она в мечтах Тарквиния смиряет

И гибкость юных членов изощряет,

Копируя десятки сложных поз,

Что на стволах каштанов и берез

Начертаны стараньями влюбленных

На память о восторгах исступленных

Под сенью их ветвей... Гречанка там,

Что пряжу распускала по ночам,

Оставила пустое рукоделье

И с юношами, в играх и веселье,

Забыла итакийского царя,

Уплывшего от милой за моря.

Там Дафна, чьи стремительные ноги

Врастили в землю мстительные боги,

Навстречу Аполлону мчит стремглав,

Свивальник свой древесный разорвав!

Сияет он; она, дрожа от жара,

К его плечу прильнула, как кифара,

И гимны страсти, что поет она,

Его дыханьем пламенным полна,

Достойны новых лавров... Там Лаура