За то, что тихий сад

Твоей доверчивой любви

Сменял на гром и ад.

Да, я отныне увлечен

Врагом, бегущим прочь!

Коня ласкаю и с мечом

Я коротаю ночь...

Я изменил? Что ж - так и есть!

Но изменил любя:

Ведь если бы я предал честь,

Я предал бы тебя.

Перевод М. Я. Бородицкой

К АМАРАНТЕ, ЧТОБЫ ОНА РАСПУСТИЛА ВОЛОСЫ

Амаранта, бога ради,

Полно мучить эти пряди!

Пусть они, как жадный взгляд,

По плечам твоим скользят.

Пусть в пахучей этой чаще

Ветерок замрет летящий,

Пусть играет, озорной,

Их сияющей волной.

В путанице превосходной

Вьется нитью путеводной

Каждый локон золотой,

Своевольный и густой.

Но зачем ты в шелк узорный

Прячешь свет их животворный,

Как в предутреннюю тень?

Прочь ее! Да будет день!

Вот он, солнца блеск огнистый!

В нашей рощице тенистой

Мы приляжем - и вдвоем

Вздохи пылкие сольем.

Белизною млечной, снежной

Мы затушим пламень нежный;

Ты глаза смежишь на миг

Я слезинки выпью с них...

Так слезами счастье тщится

От Кручины откупиться,

Или радость так горька,

Оттого что коротка.

Перевод М. Я. Бородицкой

КУЗНЕЧИК

Моему благородному другу

Чарльзу Коттону

О ты, что кверху весело взмываешь,

Пригнув колосья за усы,

О ты, что всякий вечер пьян бываешь

Слезой небесной - капелькой росы.

Владелец крыльев и упругих лапок

И радостей воздушных и земных,

В пустой скорлупке ты ложишься набок

Для снов чудесных и хмельных.

А поутру не ты ли первый вскочишь,

Встречая золотой восход?

Ты веселишь сердца, поешь, стрекочешь,

Все дни, все лето напролет...

Но бродит в поле серп и жатву правит!

Церере с Вакхом на покой пора;

Цветы в лугах морозы обезглавят,

Развеют лютые ветра.

И ты застынешь льдинкою зеленой,

Но, вспомнив голос твой среди полей,

Мы в зимний холод, в дождь неугомонный

Бокалы вспеним веселей!

Мой несравненный Чарльз! У нас с тобою

В груди пылает дружбы летний зной,

И спорит он с холодною Судьбою,

Как печь со стужей ледяной.

Пусть в очаге у нас двойное пламя

Не гаснет, как огонь священный встарь,

Чтоб сам Борей полночными крылами

Не затушил наш маленький алтарь!

Декабрь измокший, горестно стеная,

Придет оплакивать свой трон,

Но в чашу побежит струя хмельная

И вмиг развеселится он!

Ночь спустится - свечам велим гореть мы

В окне и рассекать густую тень,

Чтоб черный плащ слетел со старой ведьмы

И воцарился вечный день!

Каких еще сокровищ нам, дружище?

Казны, хвалы? Покой всего милей!

Кто не в ладу с самим собой - тот нищий,

А мы стократ богаче королей.

Перевод М. Я. Бородицкой

ПЕРЧАТКА ЭЛИНДЫ

СОНЕТ

О белый пятибашенный дворец!

Ответь мне - где хозяйка зданья?

Отправилась на лов сердец?

А бедный фермер с ежедневной данью

Явился к ней и даром ждет свиданья.

Но не грусти, покинутый чертог:

Твоя лилейная жилица

Придет домой - ведь кто еще бы мог

В твоих покоях узких поселиться:

Скользнуть - и как зверек с тобою слиться!

Так соизволь же дань мою принять,

И пусть хозяйка не серчает:

Вот поцелуи - ровно пять!

Ведь и слуге, что нот не различает,

Футляр от нежной лютни поручают.

Перевод М. Я. Бородицкой

К АЛТЕЕ - ИЗ ТЮРЬМЫ

Когда в узилище ко мне

Летит Эрот шальной

И возникает в тишине

Алтея предо мной,

Когда в душистых волосах

Тону средь бела дня,

Какие боги в небесах

Свободнее меня?

Когда, заслышав плеск и звон,

Я уношусь на пир,

Где Темзою не осквернен

Веселья эликсир,

Где льется пламенный рубин,

Печали прочь гоня,

Какие рыбы средь глубин

Свободнее меня?

Когда, как песенка щегла,

Презревшего тюрьму,

Из уст моих летит хвала