а в лабиринте пещер тем более.
Яд-камень завел правителя Кундалы в неизведанную часть пещер. Курган уже довольно далеко ушел от того места, где звезд-адмирал Иин Меннус долго и усердно пытал своих маленьких адмиралов. Естественно, регент нарушал протокол, не взяв с собой хааар-кэутов. Он никому не позволит завладеть яд- камнем, даже перв-капитану Квенну! Уж слишком ценным казался этот странный трофей. Вероятно, никто не знает о его существовании, иначе слухи наверняка дошли бы до гэргонов, и яд-камень давно бы отняли. В конце концов Курган, возможно, и отдаст яд-камень, хотя не сейчас и не просто так.
Жуткий смех прекратился, и Курган стал сомневаться, слышал ли он его на самом деле. Яд-камень звал его, становясь то холодным, то горячим. Желание найти Элеану и сделать ее своей игрушкой заставляло идти вперед. Кургану было жарко, все тело покрылось липким потом.
Карманный фонарь помогал не сбиться с пути. Курган давно миновал участок, освещенный галогенными лампами. Пещера плавно сворачивала налево. Совсем рядом неприятно запахло чем-то сырым, будто гнил и разлагался труп. Осветив фонариком бархатную темноту, Курган приготовился увидеть рамаханское кладбище. Он даже не поморщился, его мысли были полностью поглощены Элеаной. Яд-камень напоминал волшебный компас, который безошибочно вел его к ней.
Яд-камень продолжал пульсировать. Курган шел вперед в полной уверенности, что приближается к объекту своих желаний. Фонарик осветил стены, не тронутые ни криптами, ни пиктограммами, часто встречающимися на рамаханском кладбище.
Чуть дальше Курган увидел на стене огромный знак. Было в нем нечто такое, что привлекло внимание молодого регента. Центр знака напоминал большой, окруженный крошечными зрачками глаз.
С удивлением Курган заметил, что зрачки запульсировали. Это невозможно, ведь они высечены из камня. И все же зрачки мерцали. Они не просто пульсировали, а мерцали синхронно с яд-камнем. Внезапно яд-камень стал холодным. На стене, там, где был изображен глаз, обозначились ворота, медленно раскрывшиеся внутрь.
Яд-камень запульсировал еще быстрее. Сжимая тритановую рукоять кинжала, Курган шагнул за ворота. Светло-голубой свет фонаря высветил туннель, округлый и пустой, как опорожненный кишечник.
Курган решительно шагнул вперед, и ворота захлопнулись за его спиной.
Затаив дыхание, Риана с трудом удерживала вес каменных обломков. Она чувствовала, как Элеана яростно разгребает завал. Отверстие очистилось как раз в тот момент, когда хагошрин приготовился схватить несчастную девушку. Риана изо всех работала руками, проталкиваясь вперед. Каменные обломки и пыль летели в стороны. Вот она проскользнула к Элеане, а камни обрушились на дно лаза, отсекая беглянок от хагошрина.
Они стояли в полутьме, держась за руки и тяжело дыша.
Элеана вздрогнула.
— Раз мы здесь умрем…
— Здесь мы точно не умрем.
Элеана притянула лицо Рианы к себе.
— В этом жутком черном месте мы нашли любовь. Возможно, это — единственное, что у нас осталось. Ты должна мне все рассказать.
Риана чувствовала, что подруга права. Она рассказала Элеане, как дух умирающего Аннона переселился в тело кундалианской девушки.
— Риана умирала от дуурской лихорадки, пока ее не укрепила сила Аннона. Она упала с большой высоты и потеряла память. Лишь сейчас воспоминания возвращаются несвязными обрывками. И я до сих пор не знаю, откуда я и кто мои родители.
— А ее индивидуальность…
— Теперь сочетает Аннона и Риану. Процесс сращивания продолжается, он оказался довольно болезненным. — Риана испугалась. — Ты… ты не отвернешься от меня?
Элеана рассмеялась.
— В тебе говорит Аннон. Я полюбила тебя всего, а не только то, как ты выглядишь. Ты вернулся ко мне из страны мертвых. — Воительница смахнула слезы. — Кажется, я получила чудесный подарок.
Любовь пронизывала каждое ее слово, и вот они снова слились в поцелуе, забыв обо всем на свете.
— Послушай, — сказала Риана, когда они наконец оторвались друг от друга, — о том, что я тебе рассказала, не должен знать никто.
— А кто знает, кроме Джийан?
— Может быть, Сахор. А больше никто, даже Тигпен. Для всех остальных Аннон умер. Если Стогггулы узнают, что он жив, они сделают все, чтобы его уничтожить.
— Не волнуйся, любимый. — Элеана коснулась щеки Дар Сала-ат. — Ни один в’орнн не поверит этой сказке.
— Это не смешно, — возмутилась Риана. — И постарайся больше не называть меня так.
Трепещущий кончик Элеаниного языка коснулся губ Рианы.
— Даже когда мы наедине?
— Никогда, иначе это может вырваться в самый неподходящий момент.
— Обещаю, — проговорила Элеана, целуя подругу.
— Я серьезно, Джийан вообще не велела говорить никому.
Элеана притянула к себе Риану, заглядывая ей в глаза.
— Клянусь, Дар Сала-ат, клянусь собственной жизнью и жизнью моего сына, что никому не скажу. Пусть этот секрет, как и наша любовь, еще крепче нас свяжет. — Она поцеловала Риану, потом еще раз и еще. — Путь никто и ничто не сможет нас разлучить.
Риана и ее спутница растворились в долгом страстном поцелуе. Затем Дар Сала-ат подняла Вуаль над головой и осмотрелась. Они были в огромной квадратной келье, вырубленной прямо в скале. В центре — колонна, тоже квадратная, сияющая, будто освещенная изнутри. Приблизившись, беглянки увидели, что она спускается в широкое отверстие в полу.
— Что это за место? — шепотом спросила Элеана.
Риана покачала головой, она просто не знала. Осмотрев колонну повнимательнее, девушка увидела два вертикальных паза, высеченных с противоположных сторон. Со дна души настоящей Рианы поднимались какие-то обрывочные воспоминания, и Дар Сала-ат начала шарить по передней грани колонны. Почти тут же она нащупала рычаг. При нажатии приводилась в действие сложная система противовесов. По пазам спускались стремена в кожаном чехле с резной порфировой ручкой.
Элеана так и застыла с открытым ртом.
— Что это, ради Миины?..
— Наш лифт.
— Как ты узнала о нем?
— Не имею ни малейшего понятия. — Риана вставила ноги в стремена и, сделав глубокий вход, взялась за ручку. — Ты готова его испробовать?
— А у меня есть выбор? — спросила Элеана, цепляясь за подругу.
— Держись! — крикнула Риана, поднимая рычаг.
Система противовесов заскрипела, и стремена поехали вниз, увлекая за собой незваных пассажирок. Горячий зловонный ветер дул им в спину и ерошил волосы. Как ни странно, вибрация отсутствовала, так что спуск оказался довольно приятным.
— Ничего не понимаю, — сказала Элеана. — Этот механизм, хотя и выполняет только одну функцию, все-таки слишком сложен для кундалиан. Его сделали в’орнны?
— Можешь быть уверена, в’орнны никогда не были в этой части дворца.
Беглецы опустились к самому основанию колонны. Жемчужное сияние сделало их путешествие похожим на сказку.
С негромким металлическим лязгом они остановились у низа колонны и оказались на краю рва, заполненного густой белесой жидкостью. На поверхности плавали огромные водяные лилии, бледные и
