им.

– Что вы хотели мне рассказать? Что вам известно о жене Макэндрю?

Варак поднял окровавленную руку.

– Я должен кое-что объяснить вам, и немедленно. Постарайтесь меня понять. С самого начала, планируя наши действия, мы рассчитывали на вас. Нам нужно было вовлечь вас, заставить предпринять определенные шаги, а врагов – реагировать на ваши действия и тем самым раскрыть себя. Вовлекая вас, мы использовали и правду, и ложь… – Спазмы помешали Вараку закончить мысль.

Ченселор подождал, пока спазмы пройдут, а потом спросил:

– Что значит – и правду, и ложь? О чем идет речь?

– Я же говорил, о досье. Они исчезли.

– Значит, убийства не было?

– Не могло быть. – Варак уставился на Питера, часто дыша. – Люди, боровшиеся против Гувера, были людьми благородными. Защищая тех, кто стал жертвами Гувера, они использовали законные средства.

– Однако досье украли?

– Да, украли, но только часть их – от М до Z. Запомните это… – У Варака снова начались спазмы.

Питер обнял его за плечи – ничего другого он придумать не мог.

Хотя Варака трясло, он продолжал:

– А теперь придется порассуждать… Я позаимствовал это слово у вас… – Взор Варака снова затуманился, в речи появился акцент.

– Мое слово? Что вы хотите сказать?

– В четвертой главе вашего романа…

– Моего романа?!

– Да, рукописи…

– Вы читали ее?

– Да.

– Каким образом вам это удалось?

– Это не имеет значения. И потом, сейчас нет времени для объяснений… Ваше «Ядро»… Вы концентрируете внимание на трех персонажах: сенатор, журналистка, член правительства. – Глаза Варака становились мутными, голос слабел.

– Ну и что же? – допытывался Ченселор, не понимая, о чем хотел сказать Варак.

– Они стремились использовать досье во имя добра… – Умирающий Варак глубоко вздохнул. – Это ваши слова.

Питер вспомнил. В рукописи именно эти слова о досье он вложил в уста бывшего члена правительства:

«Досье можно использовать так, как Гувер, а можно использовать и во имя добра…» Это явно ошибочное умозаключение, которое может привести к трагедии.

– Ну что же? Что вы имеете в виду?

– Что так и произошло в действительности… – На какое-то мгновение взгляд Варака прояснился – очевидно, он собрал в кулак весь остаток сил. – Человек превратился в убийцу. Убийцу, нанимающего других убийц.

– Кто?

– Пять человек… Один из четырех… потому что Браво не мог… Ни в коем случае не мог…

– Что вы сказали? Кто такой Браво?

– Величайшее искушение – использовать досье во имя добра.

– Величайшее?.. Но это же шантаж.

– В этом-то и заключается трагедия…

О боже! Варак опять говорил его, Питера, словами.

– Какие пять человек? Что вы имеете в виду?

– Венис вам известен… Браво тоже, но это не он. Ни в коем случае не Браво… – Варак с трудом приподнял окровавленную правую руку, которой зажимал рану в животе, дотянулся до кармана пиджака и вынул оттуда листок белой бумаги, испачканный в крови:

– Один из четырех. Сначала мне казалось, что это Бэнер или Пэрис. Однако теперь я в этом не уверен. – Варак передал листок Ченселору: Венис, Кристофер, Бэнер, Пэрис, Браво – это все псевдонимы. Но речь идет только о четырех, не о Браво…

– Венис… Браво… Кто они?

– Группа людей. Ваше «Ядро»… – Варак снова зажал рану рукой. – Один из них знает…

– Что он знает?

– …Что скрывается за событиями под Часоном, знает что-то о матери…

– Вы говорите о Макэндрю?

– Не о нем, а о ней. Он только приманка…

– Приманка? Прошу вас, поточнее, пожалуйста.

– Резня… Вернее, то, что послужило причиной резни под Часоном.

Питер взглянул на окровавленный листок. На нем были написаны имена.

– Один из этих людей? – спросил он умирающего, сам не понимая, зачем спрашивает.

– Да.

– Почему?

– Вы и дочь Макэндрю… Вы… Цель состояла в том, чтобы направить вас по ложному пути, заставить поверить, что разгадка кроется именно здесь. Но это не так.

– Какая разгадка?

– Тайна Часона. Вернее, того, что пытаются замаскировать ею…

– Ну, хватит. О чем вы говорите?

– Только не Браво… – Взгляд Варака снова помутился.

– Кто такой Браво? Один из них?

– Нет… Ни в коем случае не Браво…

– Что произошло, Варак? Почему вы так уверены относительно Часона?

– Есть другие люди. Они помогут…

– А как в отношении Часона?

– Дом на 35-й улице. Они схватили меня… Заклеили глаза… все лицо. Я так и не увидел их. Им нужен был заложник. Им известно, что я сделал… Я не видел их, но слышал голоса. Они говорили на каком-то странном языке и, видимо, были уверены, что я не понимаю их. Но они все время упоминали Часон, и каждый раз… с каким-то фанатизмом. У этого слова должно быть другое значение. Узнайте, какова подоплека событий под Часоном, и это приведет вас к досье.

Варак повалился вперед. Ченселор подхватил его и вернул в прежнее положение.

– Вы должны рассказать мне как можно больше!

– Осталось немного… – Голос Варака совсем ослабел, и Питеру пришлось прильнуть ухом к его губам, чтобы расслышать, о чем он говорил. – Они провезли меня в машине через город, полагая, что я потерял сознание. Ориентируясь по звукам движущегося транспорта, я открыл дверцу машины и, как был, с полосками клейкой ленты на лице вывалился на дорогу. Они выстрелили в меня и, не останавливаясь, умчались прочь. Мне нужно было встретиться с вами с глазу на глаз, разговаривать по телефону я опасался.

И я оказался прав: по двум ложным номерам, которые я вам дал, уже звонили. Если бы я рассказал вам по телефону то, что говорю сейчас, вас бы давно прикончили. Берегите Элисон. Выясните, какова подоплека резни под Часоном…

Ченселор почувствовал, как его охватывает панический страх. Голова буквально раскалывалась от боли. Варак был уже при смерти.

– Вы сказали, что есть еще другие люди. К кому я могу обратиться? Кто поможет мне?

– О’Брайен… – прошептал Варак, уставившись на Питера со странной улыбкой на посиневших губах. – Загляните в вашу рукопись. Там говорится о сенаторе. Им мог бы быть… Обратитесь к нему. Он не боится…