Скорняк ничего не сказал, но поднял указательный палец к голове, как будто собирался покрутить им у виска.

– Пошли.

Дом также впечатлил Артема. Анфилады залов на первом этаже, длинные коридоры комнат – на втором. Здесь Артем чувствовал себя гораздо более комфортно, чем в подвале, но все равно тревожное ощущение не покидало его.

Осмотрел он и гостевой дом, но и так не нашел следов Маши Светловой. Если не считать электронного фортепьяно в холле и едва уловимого запаха женского парфюма.

– Что еще? – не зная, как отделаться от назойливых гостей, уныло спросил Скорняк.

– А это что? – спросил Артем, кивком головы показав на дощатую пристань, где, по его соображениям, могла или даже должна была стоять яхта.

– Пирс. А что здесь противозаконного? – утомленно-монотонным голосом отозвался начальник охраны.

– Яхта где?

Артем всмотрелся в даль озера и в нескольких километрах от берега заметил маленькую белую точку.

– А разве здесь должна была быть яхта? – как на законченного зануду посмотрел на него Скорняк.

– А разве нет?.. Эллинг здесь для чего?

К пристани примыкал полупрозрачный пластиковый гараж для яхты, и это вынудило начальника охраны сдаться.

– Нет яхты. Была. Но ее одолжил на выходные друг Ильи Степановича.

– Кто именно?

– А вот это уже грубое вмешательство в личную жизнь. Впрочем, вы и без того уже нагрубили больше, чем достаточно. Скажите спасибо доброте Ильи Степановича, а то… Ладно, пошли. Провожу вас до ворот…

– Лучше до гаражей проводите. На машины хочу посмотреть.

– Дальше грубить продолжаешь, лейтенант?

– Что, «Мерседес» Светловой убрать не успели?

– Ну, ты меня достал!

Скорняк проводил Артема и Крякина к гаражу, вскрыл все боксы. «Роллс-Ройс», «Ягуар», «Порше», «Мазератти»… Был и «Мерседес», но только «шестисотый». «Триста двадцатый» отсутствовал…

– А теперь прошу! – Скорняк показал на въездные арочные ворота.

– Что, и с господином Лесогоровым попрощаться не позволите?

– Я передам ему ваш пламенный привет.

– Да, но мы должны забрать нашу коллегу.

– Она сама к вам подойдет… Прошу!

Скорняк проводил гостей к воротам.

– Учтите, если через полчаса старший лейтенант Поверьева не выйдет к нам, мы будем вынуждены заявить о похищении. Со всем отсюда вытекающим, – предупредил Артем.

Начальник охраны лишь махнул рукой в его сторону. Дескать, до печенок достал. Но тем не менее ровно через полчаса Катя подъехала к воротам на открытом автокаре для гольфа. Лесогорова с ней не было.

Никто не помешал ей сесть в машину к Артему, воссоединиться с коллегами.

– Тебя хоть кофе угостили? – спросил Крякин.

– Даже ланч был, – насмешливо посмотрела на него Катя.

– Ты отказалась?

– В твою пользу? В твою пользу нет. И вообще, отказываться от обеда неприлично. Даже когда боевые товарищи голодают…

Насмешливые нотки в голосе адресованы были и Артему. Катя смотрела на него с определенным сарказмом.

– Мы же боевые товарищи, так я понимаю?

– А это плохо?

– Нет… Но мог бы и не настаивать на том, чтобы Лесогоров меня отпустил…

– Тебе с ним понравилось? – не без досады спросил Артем.

– Скрывать не буду, да… Галантный мужчина… Немного неотесан для аристократа, но в целом да, впечатление произвел…

– А как насчет рокировок?

– Нет, Светлову на привязи по двору не таскали… А вы что-нибудь нашли?

– Нет… Они знали, что мы здесь будем. Поэтому и подготовились. Спрятали Светлову…

– Куда?

– В яхту… Мне кажется, она в гостевом доме живет, – сказал Артем. – Утром ее отправили на яхту, в доме навели порядок, спрятали вещи… Только фортепьяно убрать не догадались…

– Фортепьяно ни о чем не говорит.

– Само по себе нет. Но если вместе с яхтой… Какой-то друг ее арендовал… Устроили показуху – экскурс по дому, а Светлова в это время на яхте тю-тю…

– Можно лодку взять где-нибудь, – вслух подумал Крякин. – Подплыть к дому, встать на якорь и ждать, когда яхта причалит…

– А прокуратура по надзору? – не согласился Артем. – На каком основании мы вмешиваемся в личную жизнь господина Лесогорова?.. Он и так нам навстречу пошел, вернее, видимость создал… К тому же яхта может причалить ночью, тогда мы ничего не увидим… Если нас вообще не утопят вместе с лодкой…

– Вы это серьезно? – иронично улыбнулась Катя.

– Ты веришь в добропорядочность Лесогорова? – подозрительно посмотрел на нее Артем.

– Я верю в то, что он влюблен в Машу Светлову. И он бы не стал ее похищать.

– Он влюблен в Светлову. И он этого не стал скрывать. А вспомни, что сказал Скорняк, когда мы спросили его про Светлову? Он сказал, что не знает такую. Лесогоров знает, а он – нет. О чем это говорит? О том, что налицо – сговор. Сговор при недостаточной сговоренности…

– Неубедительно, – покачала головой Катя. – Скорняк просто мог не знать о чувствах Лесогорова. Любовь – дело интимное.

– Да, но перед нами Лесогоров растрепался. Место в сердце… и для Светловой, и для тебя… Трепач он. Или изображает трепача… Допустим, он трепач, тогда Скорняк должен знать о его чувствах…

– Не факт… Кажется мне, что мы ищем черную кошку в темной комнате. Ищем и не найдем, потому что ее там скорее всего нет.

– Уже нет или не было?

– Не было.

– Но именно потому Лесогоров позволил нам осмотреть свои владения, чтобы развеять наши подозрения. Если бы не рыльце в пушку, он бы и близко нас к себе не подпустил.

– А как же место в его сердце? – колко спросил Крякин. – Для Кати…

– Болтать – не мешки ворочать. Наболтать все что угодно можно.

– А если он мне в любви признался? – Катя выразительно посмотрела на Артема.

– Тогда почему ты здесь?

– А что, по-твоему, я должна была ему на шею вешаться?

– А он признался?

– Да.

– И ты ему поверила?

– Не знаю… Но выглядел он очень убедительно. И все-таки было ощущение, что он пытался сбить меня с толку.

– Заболтать и обезвредить. Чтобы мы не нашли Светлову… Все-таки она у него, – сделал вывод Артем.

– Сомневаюсь.

– Но ведь он пытался сбить с толку нас, когда водил по дому. И тебя, когда признавался тебе в