ведущие то вверх, то вниз, нередко упирающиеся в двери или превращающиеся в лестницы, а иной раз вздымающиеся к верхним этажам. Водные потоки здешним мостикам заменяли расщелины, рассекавшие поселок на островки. Против ожидания, в городке не было грязно, а из мусора попадались лишь осколки плит да куски металла. Наверно, те кожистые мешки с зубами поджирали за орками всю органику, при этом ничего не добавляя от себя: переваривали все вчистую. Завидная утилизация — вот бы ее в двадцать первый век!.. И тут действительно было пусто: ни угрожающих мельканий в отдалении, ни подозрительных шорохов, ни свежих запахов. Как видно, подземельная живность еще не успела сюда просочиться. Может, и жаль — такой антураж словно бы нарочно выстроен для охоты. А еще интересней здесь рубиться, выискивая одного противника за другим и сторожась стрелков, засевших по чердакам… Впрочем, это уже из другой игры.

Конечно, в городе не горел ни один фонарь, не светились окна. Естественного освещения хватало, чтобы не натыкаться на стены, но вот проникать взглядом внутрь домов было непросто даже богатырям.

Затем путь им преградила уже не расщелина, но пропасть, через которую протянулся мост изрядной ширины. Если до этого они шли по городу, более или менее цивильному, то за мостом громоздилось нечто вроде замка — с внушительной стеной, усиленной угловыми башнями, массивными крепостными воротами, видимо, из чугуна, и мрачным строением по центру, испещренным узкими бойницами.

— Кто ходит в гости по утрам, — пробормотал Светлан, вглядываясь. — Тарам-тарам, тарам-тарам… По-моему, это застава, — сказал он громче. — Пограничная или городская — черт поймет. А кого они стерегутся, тоже не знаю. Возможно, и нас.

— По-твоему, их успели предупредить? — спросил Артур, останавливаясь рядом. — И вообще, думаешь, там кто-то есть? С виду-то все спокойно.

— Не нравится мне тамошняя тишь — как бы она не предваряла бучу. Опять у меня дурные предчувствия.

— Больно ты мнителен, человечек, — зарокотал Крон, нехотя тормозя перед мостом. — Туда нельзя, сюда нельзя… А куда можно?

— Пожалуйста, — ответил Светлан, кивая за спину. — Вот туда путь открыт — пока. Не умеешь пятиться? Так развернись и опять смело шагай вперед!

— Такие фокусы не для меня.

— Тогда не мельтеши, как болонка, — тебе к лицу солидность.

— Да к чему медлить-то?

— А чего дергаться? Ты глянь, какие ворота!.. Уж лучше подождать, пока сами отворят. Надолго их терпения не хватит, будь уверен.

— Подумаешь ворота! — пробурчал великан. — И не такие ломали.

Обогнув людей, он двинулся к заставе, поигрывая шипастой дубиной.

— У тебя что, железный лоб? — сказал Светлан вслед. — Хочешь поработать тараном, да? Тогда хотя бы встань на четвереньки.

Как раз ворота его смущали мало — несмотря на высоту, одолеть их не составляло труда. Но вот какие радости откроются дальше?

Впрочем, первыми открылись все-таки ворота — ровно настолько, чтобы пропустить меж створок огромное копье, водруженное на высокие колеса и уже разогнанное до опасной скорости — опасной для бедняги Крона, тоже успевшего набрать инерцию. Длинный, сходящийся в иглу наконечник был нацелен в живот великана, и увернуться тот вряд ли бы смог, тем более что под древком копья, в простеньком сиденье, угнездился водила — эдакий камикадзе местного засола. Вот так здесь встречают непрошеных гостей, а чужаков ненавидят, видимо, куда сильней, чем ценят собственную жизнь.

Выхватывая кладенец, Светлан сорвался с места, будто его швырнуло взрывом. Пролетев мимо Крона, он единым махом рассек переднюю ось губительного колесника и тут же изо всех сил рванул за древко, сбивая его книзу, а сам, наоборот, взмывая выше крепостной стены. Дальнейшее от него не зависело — на пару секунд Светлан выпал из сюжета, оставшись без опоры. Извернувшись в воздухе, он беспомощно наблюдал, как громадное копье медленно клонится к мосту и как Крон, наконец среагировав, пытается отпрыгнуть, чтобы пропустить оркский подарочек между ног, и как они, копье и великан, неотвратимо сближаются, только теперь острие нацелено не в живот, а в промежность — что тоже, вообще говоря, на любителя.

Но тут рядом с копьем возник Артур и повторил маневр напарника, взлетая, как на батуте. И этого хватило, чтобы Крон разминулся с острием, — оно таки пронеслось меж его бедер, в худшем случае оцарапав.

Лишь тогда Светлан перевел взгляд вперед, интересуясь, на кого ж его посылает бог. И видеть это стоило: по широкой дуге, сгоряча перемахнув ворота, он нисходил в гущу вооруженной толпы, уже изготовившейся к вылазке — вдогонку за своим колесным сюрпризом. Атаки с воздуха они не ждали, даже не смотрели вверх, но это могло подарить ему лишь секундную задержку, не больше, а потом тут начнется такое!.. И что делать, если хочется жить?

В этот миг орки разразились воплями, явно предварявшими атаку и наполненными такой обжигающей злобой, что Светлану сделалось жутко. А со страха захотелось убивать — уж как водится. С лету он обрушился на стаю, мгновенными ударами кладенца рассекая бронированные тела, кидающиеся на него отовсюду. Крутясь волчком, Светлан будто окружил себя шелестящей сферой, и всякий, кто пытался прорвать ее, валился наземь — уже мертвым. Затем в драку включился Артур, тоже перемахнув через ворота, и молотилка удвоила обороты. А когда сюда подоспел Крон, протиснувшись между створок, его палице уже не нашлось работы.

— Впредь буду перемещаться прыжками, — сказал Светлан, переводя дух. — Надо делать поправку на возросшую силу. — Покосившись на порубленные трупы, прибавил: — Какие горячие парни! То есть буквально — от них прямо пышет жаром… до сих пор. И активны на диво: аж трясутся, точно под током… э- э… тряслись. Похоже, у них ускоренный метаболизм. И вот теперь они в самом деле проснулись — рубили от сердца, ты оценил? Я начинаю думать, что доспехи нам больше мешают — во всяком случае, эти.

— Боже, да что мы сделали им? — изумленно вопросил Артур. — Откуда такое ожесточение?

— А то и сделали, что — Боже, — пробурчал Крон. — Видно, внутри вас гоблины чуют Скитальца.

— Тогда почему первым они атакуют тебя?

— А на предателей всегда лютуют больше, чем на врагов. Наверно, зря я связался с вами.

— Во-первых, без нас ты вообще вряд ли бы попал сюда, — возразил Светлан. — Во-вторых, что стало бы сейчас с твоей толстой шкурой, если б не мы? Пока ты разойдешься!.. Хорошо еще орки орут перед наскоком, а не кидаются из засад. Только завидят чужих, славные мои, и принимаются вопить.

— Это уже ваши приемы, человечки: засады, ловушки, хитрости. Без таких подлых штучек Скиталец не смог бы противостоять Великим.

— С дурной наследственностью трудно бороться, — вздохнул Светлан. — Значит, это Скиталец привнес в здешний мир коварство? А я-то думал: с чего драконы такие честные!..

— Угадал: они тоже принадлежат к Древним.

— Но послушай, Крончик, во всем же хороша мера — а вы каждую стену норовите прошибить лбом. Честность-то не в том, чтобы вести себя как идиоты, — нельзя лишь отступать от оговоренных правил. Подло бить слабых или лежачих… нападать со спины… но уворачиваться от ударов разве зазорно? И подгадать момент, чтобы садануть самому. Чем переть буром, ожидая, кто рухнет первым…

— Ну, пока что падают другие, — хмыкнул великан. — Косите гоблинов, как траву.

— Они не оставляют нам выбора, — сказал Светлан. — Точнее, выбор есть, но больно унылый: убивать или быть убитым. А я не настолько альтруист, чтобы избрать второе.

— И как же с твоими «мостами»? — насмешливо бросил Крон. — Которые якобы через любую пропасть можно навести.

— А ты разглядел в орках хоть искру желания? Конечно, я понимаю твою классовую солидарность… Но ты всегда волен ударить нам в тыл — если успеешь набрать обороты.

— Не пори чушь, человечек!

— Вот интересно: откуда взялись колдуны? — вдруг спросил Артур. — Уж у них коварства в избытке,