Сказать ли теб?, душа моя, что я по своему мн?нію проницаю?

Скажитежъ ето мн? на ухо, (обнявъ меня тою рукою, которой я не держала.) скажите мн? такъ тихо, чтобъ я не могла разслушать.

Ты любишь своего попечителя, Емилія. Онъ любитъ тебя.

О Сударыня?

Онъ всегда будетъ тебя любить и я такія же чувствованія хранить къ теб? стану. Твоя любовь основывается на признательности. Такова была и моя. Не знаю ли я, Емилія, всего того, что можно сказать въ вашу лользу?

Наконецъ, Сударыня, чрезм?рное ваше благодушіе разгоняетъ вс? мои страхи. Я вижу что могу вамъ признаться во вс?хъ моихъ слабостяхъ, и въ моемъ дурачеств?; т?мъ паче что такое признаніе подастъ мн? н?кое право просить у васъ сов?товъ. Таково было мое нам?реніе; но я страшилась вашей ненависти. Въ равныхъ обстоятельствахъ находяся сумн?валась чтобъ была столь великодушна какъ вы. Ахъ! какъ я жал?ю что предложила свой вопросъ Доктору!

Докторъ, любезная моя, самой благодушной челов?къ. Онъ в?рно будетъ хранить твою тайну.

И ув?рители вы меня, Сударыня, чтобъ онъ ихъ не открылъ моему попечителю? Я скор?е соглашусь умереть, нежели усмотр?ть въ немъ н?кую ко мн? недов?рчивость. Онъ бы меня ненавид?лъ, Сударыня, хотябъ вы того и не хот?ли,

Никогда онъ сего не узнаетъ, душа моя. Вы уже требовали отъ Доктора, чтобъ хранилъ ету тайну, я объ етомъ не сумн?ваюсь.

Такъ, Сударыня.

Онъ ее будетъ хранить, не бойся ничего, особливо когда любезное твое чистосердечіе привело меня въ состояніе, любезная моя, сыскать средства для безопасности твоей чести и для сохраненія къ теб? почтенія отъ твоего попечителя.

Такъ, Сударыня. Етаго точно я и желаю.

И такъ открой мн? сіе невинное сердце. Взирай на меня какъ на свою пріятельницу и на сестру, какъ будтобы я не была щастливою женою твоего любезнаго попечителя.

Я ето вамъ об?щаю, Сударыня.… Увы: Я не им?ла къ себ? недов?рчивости даже да самаго дня вашего брака. Тогда лишь начала я чувствовать смущеніе въ моемъ сердц?, т?мъ паче что я усиливалась скрывать его отъ собственныхъ своихъ глазъ; ибо я д?йствительно страшилась обращать ихъ на себя. Отъ чего происходитъ во мн? сей страхъ? Вопрошала я себя каждую минуту. Не должна ли я чемъ себя укорять? Какія мои желанія? Какая можетъ быть моя надежда? Не истинноли то что я люблю Милади Грандиссонъ? Такъ, конечно. Однако, во временамъ… Не ненавидьте меня, Сударыня. Я открою вамъ всю внутренность моего сердца и вс? свои слабости.

Продолжай, любезная Емилія: ты не можешь подашь мн? лучшаго доказательства своей н?жности и дов?ренности.

Однако по временамъ, какъ думаю, чувствовала я что въ сердц? моемъ возраждалось н?что такое, которое походило на ненависть. Ахъ! Вы страждете, я вижу, слыша отъ меня такое названіе?

Естьли я стражду, то конечно изъ собол?знованія о твоихъ печаляхъ, любезная моя Емилія. Ты не знаешь, сколь отверсто мое сердце твоей дов?ренности. Продолжай же душа моя.

Н?когда вознам?рясь изсл?довать свои чувствованія, попрошу я у него, подумала я въ себ?, позволенія жить съ ними посл? ихъ брака: ахъ! Чего ожидала я отъ сего требованія? Ничего опричь невиннаго, в?рьте мн?. То чего желала, было сд?лано, ето такая милость, которую я почитала нужною къ моему благополучію. Однако, стократно на день себя я спрашивала, щастливали я? Н?тъ; станули меньше любишь своего попечителя? Н?тъ. Любезн?е ли мн? стала Милади, за то что для меня испросила такую милость? Мн? кажется что я ей бол?е и бол?е удивляюсь, и чувствую вс? ея милости; но незнаю что то еще ощущаю. Мн? кажется что любя ее много желалабы иногда любить ее мен?е. Неблагодарная Емилія! И тогда я весьма себя укоряла. Конечно, Сударыня, сожал?ніе много походитъ на любовь: ибо въ то время какъ неизв?стность ваша продолжалась, то думаю что больше самой себя я васъ любила: но когда увид?ла васъ щастливою, и когда не осталось мн? причины сожал?ть о васъ; то, о какая ненавистная я д?вка, казалось мн? что я иногда бы за удовольствіе почла, естьлибъ могла васъ чемъ нибудь унизить. Не ужели теперь вы меня не ненавидите?

Н?тъ, н?тъ, Емилія. Мое сожал?ніе, какъ ты говоришь, усугубляетъ мою къ теб? н?жность. Продолжай любезная д?вица. Душа твоя есть отверстая книга природы. Дай мн? прочесть въ ней и другую страницу; и положись на н?жн?йшее мое къ теб? благорасположеніе. Я прежде самой тебя знала, что ты любила своего попечителя.

Прежде самой себя, какъ етому статься, Сударыня… И такъ я недопускала до того, чтобъ мн? предлагали о томъ вопросы. Какъ, Емилія? Н?жность къ попечителю своему въ теб? усугубляется, а къ Милади Грандиссонъ н?тъ, хотя она им?етъ къ теб?_всю должную дружбу! Не ужели зависть въ сердце твоемъ см?шивается съ удивленіемъ? Ахъ! безразсудная, безчувственная д?вица! когда кончатся твои дурачества? Боже мой! Естьли я какъ теперь буду игралищемъ моихъ страстей, то не сд?лаюсь ли самою неблагодарною изъ покровительствуемыхъ? не привлеку ли на себя ненависти моего попечителя, вм?сто его благорсположенія? Не почтутъ ли меня вс? люди презрительною? И какой же будетъ конецъ вс?хъ такихъ нещастныхъ для меня предположеній? Однако я не упустила такимъ образомъ себя извинять ибо была ув?рена что ничего худаго не заключалось въ моихъ предначинаніяхъ: я знала что единое мое желаніе стремилось къ тому, чтобъ вид?ть себя любиму отъ моего попечителя и чтобъ его могла любишь. Но что же? помыслила я напоследокъ; могу ли я себ? позволить любить челов?ка женатаго, и женатаго при томъ на моей пріятельниц?? Иногда такая мысль приводила меня въ трепетъ, ибо обращала я свои глаза на минувшее время и говорила себ?: было ли за годъ предъ симъ теб? позволено, Емилія, простирать столь далеко свои желанія, какъ теперь? Н?тъ, отв?чала я на собственной свой вопросъ. Не ясно ли сімъ показывается теб? путь, которой бы, теб? надлежитъ избрать на другой годъ? При семъ р?шилась я предложить н?кое обстоятельство Доктору Барлету отъ имени трехъ особъ, кои какъ думала, были знакомы моей горнишной; есть дв? молодыя д?вушки и одинъ молодой мущина, которой живетъ въ одномъ съ ними дом?; етотъ молодой мужчина склоненъ къ одной изъ т?хъ молодыхъ д?вицъ; другая зная ето самое, хотя и не способна ни къ какой преступнической мысли, но чувствуетъ что уваженіе ея къ тому молодому челов?ку возрастаетъ, и начинаетъ страшиться не должна ли чемъ осуждать свое сердце. Какое бы мн?ніе могъ обьявить Докторъ въ такомъ случа?, спросила я его ихъ именемъ? И подлинно какое было его мн?ніе, моя любезная? Я со всемъ глупа что предложила ему такой вопросъ. Онъ точно ето угадалъ, я еще сіе повторяю. Естьли вы, Сударыня, могли угадать, хотя вамъ такого вопроса не предлагали; то ему безъ труда должно было ето угадать. Мы молодыя д?вушки думаемъ что никто насъ не видитъ, когда прикрываемъ рукою свои глаза. Словомъ Докторъ обьяснился, что усугубленіе такого почтенія есть начало любьви. Изъ чего сл?довало, что рано или поздо та молодая д?вица стараться будетъ вредить своей пріятельниц?, хотя теперь и одна таковая мысль приводитъ ее въ трепетъ. Онъ желалъ, чтобъ Анна ув?домила его,что будетъ предостерегаться отъ возраждающейся страсти, которая, говорилъ онъ, можетъ чрезвычайно вредитъ ея сердцу, и не доводя ее до желаемой ц?ли, составить нещастіе благополучной чет?, которая, по моему показанію, достойна жребія, коимъ наслаждается. Наконецъ сказалъ, чтобъ ей сов?товали оставить свой домъ и для своей же чести и покоя удалиться отъ онаго какъ можно на большее разстояніе. Пов?рьте мн?, Сударыня, такое р?шеніе чрезвычайно меня устрашило. Я бросила свои бумаги въ огонь и съ т?хъ поръ какъ ихъ у меня н?тъ, не им?ю я ни мало покоя. Любезная Милади Грандиссонъ, думала я непрестанно, ежели вы по благодушію своему н?сколько меня ободрите; то я открою вамъ мое сердце. Должно же когда ни будь вамъ слышать о моемъ дурачеств? и слабости. Теперь, Сударыня, простите меня, храните мою тайну, и скажите что мн? должно д?лать.

Чтожъ мн? сказать теб?, душинька моя? Я тебя люблю и всегда любить стану. Я столько же буду пещисъ о твоей чести какъ и о моей. Я стану стараться, дабы твой попечитель не переставалъ ни мало оказывать теб? свою н?жность.

Я ласкаюсь, Сударыня, что онъ не им?лъ ни мал?йшаго подозр?нія о томъ дурачеств?.