оказано никакой медицинской помощи... Вы бы не могли как-то прокомментировать этот эпизод? Или, так скажем, осветить реальный случай, породивший столь мрачную, легенду о вас?
Настала очередь банкира разглядывать террариум и удава, по телу которого медленно перемещалось едва заметное утолщение.
- Правда состоит в том, - проговорил он погодя, - что бомжей я действительно нанимал. Со змеями надо на 'вы', они не прощают... Поэтому я долго старался всё делать сам, но коллекция разрасталась, и рук уже не хватало... И у меня действительно был случай, когда погиб такой вот работник. Я очень подробно ему объяснял, что можно и чего нельзя, но однажды, несмотря на категорическое запрещение, он всё-таки 'употребил'... и решил погладить змею. Вы в нормальном состоянии стали бы гладить ботропса?
- Бр-р!..- передёрнул плечами Благой.- Не знаю, честно говоря, кто это такое, но - только под угрозой немедленного расстрела...
- Ну а моему, с позволения сказать, работничку в лёгком подпитии... Одним словом, она его укусила. Всё остальное в вашей статье...
- Не в моей статье. Я не имею к ней отношения.
- И я не имею отношения к тому, что там далее говорится. Испугались расследования, бросили на улице умирать... Господи, что за чушь! Мы как увидели, его сразу в машину... у меня 'Жигули' были тогда, 'четвёрочка'... и в больницу! Под красный свет с гудком, как 'Скорая помощь'...
- В больницу? - удивился Благой. - Извините, что перебиваю, но ведь у вас, при вашем-то увлечении, наверное, сыворотка прямо дома должна была быть? Хотя бы для собственной безопасности? Тут, как я понял, если хоть немного промедлить...
Михаил Матвеевич смотрел на него с долготерпением профессионала, вынужденного объяснять стороннему человеку элементарные истины своего дела.
- У меня, - сказал он, - уже тогда были экземпляры, от которых сыворотка по сей день существует исключительно импортная, невероятно дефицитная и дорогая. А мы с вами говорим о временах, когда за элементарными лекарствами ноги по колено стаптывали по аптекам. Ну а уж о действительно редких противоядиях частному коллекционеру вроде меня полагалось если и знать, то чисто теоретически. Опять- таки по публикациям в зарубежных журналах. Которые, в свою очередь, ещё надо было достать... Вы же помните, как к нам тогда относились?..
Благой кивнул.
- Мне, - продолжал змеевладелец, - памятник, я считаю, надо поставить уже за то, что я знал, в какой больнице что примерно есть. И помчался именно туда, куда следовало. А вы, журналисты, - 'никакой помощи'...
Борис Дмитриевич машинально переставил диктофон поудобнее, чтобы от записи не ускользнула ни единая мелочь:
- Если вы назовёте больницу и врача, мы сможем...
- Назвать я могу, но что толку? Я-то у позорного столба уже отстоял... хотя и не за своё...
- Что же там случилось? - насторожился Благой. - Расскажите, пожалуйста.
Он и сам лёживал на больничной койке, и посещал заболевших друзей. Оттого подсознательно он был готов к тихому бытовому советскому ужасу: пациент умирает в приёмном покое, пока зевающий доктор, глядя в бумажку, расспрашивает, чем тот в детстве болел. Он испытал даже некоторое облегчение, когда выяснилось, что халатность врачей была в данном случае ни при чём.
- Они сделали всё, что было можно, но допустили ошибку, - вздохнул Михаил Матвеевич. - Очень даже понятную и объяснимую, если принять во внимание тогдашний опыт работы с подобными веществами. Видите ли, такие противоядия сами по себе очень сильные яды. Если ввести их человеку, чья кровь ничем не отравлена... или отравлена не тем ядом, с которым должен взаимодействовать данный конкретный антидот... разовьётся сильнейшее отравление, и пациент неизбежно погибнет. Вот это в нашем случае и произошло.
- То есть ему не то что-то вкололи? Я правильно понял? Но как так могло...
- А очень просто. Я уже говорил, сыворотка тогда водилась исключительно импортная. Вот и у них отыскалась американская, для тропического спецназа... не знаю уж, где и как они её раздобыли... На ампуле обозначено только - 'от змей', и дальше номер. От каких змей? Этих номеров даже я тогда не знал, а они и подавно. Впрыснули всё- таки... не стоять сложа руки, вдруг поможет, без неё ведь он всё равно... Ну а у него после укола кровь так и вскипела... Не в переносном смысле, а в самом прямом! Пенилась и шипела, и не дай вам Бог такое увидеть! Нужно было от американской копьеголовой змеи, а ввели, я потом выяснил,- от щитомордника... Как вспомню его крик, Господи... Пьяница вроде, а до чего крепкий мужик был, двужильный, русская кость... умирал жутко...
Благой ощутил, как зашевелился в желудке недавно съеденный завтрак.
- Почему же, - спросил он, - вы в таком случае не подали в суд? О защите чести и достоинства? Михаил Матвеевич вновь снял очки.
- Батенька, мы ведь в России живём... Какая честь? Какое у меня тогда было достоинство?.. Меня в те дни грязью на всю страну... Пирамидостроителем... 'Упёр-инвест'... Старушки у закрытых пунктов в очередях от инфарктов пачками... А то, что и я, и ещё сто таких же, как те доктора, ошибку сделали в том, что родному государству поверили... Которое на нас, извините, весьма положило. Крестообразно с прибором...
- Я, впрочем, слышал,- сказал Благой,- что у вас до сих пор остались верные вкладчики. С некоторыми мне удалось побеседовать. Они до сих пор хранят ещё те ваши акции - помните, 'микешками' в народе называли? - и полагают, что однажды смогут по ним получить то, что вы обещали когда-то. Ну там, может, не 'Вольво', но хоть 'Москвич'! Даже создали инициативную группу, благодаря которой вы теперь - депутат Законодательного собрания...
- Да. По счастью.
- ...И вновь, видимо, учтя ошибки прошлого, разворачиваете некий долгосрочный проект. Кое-кто из моих коллег-журналистов недоверчиво говорит об очередной финансовой 'пирамиде'...
Михаил Матвеевич Микешко улыбнулся.
- Я бы попросил вас пореже употреблять это слово в ассоциации с моим именем. С меня, знаете ли, хватит... А что касается недоверчивых - да побойтесь вы Бога!.. Какая, к шутам, 'пирамида', если я предлагаю людям РАБОТУ?.. И каким людям, между прочим? Тем самым, которых наше государство ограбило первыми и всех больше. Оно и меня, кстати... ну да обо мне мы уже... и потом я, как видите, всё же не особенно бедствую... Так вот я-о работе для пенсионеров. Работа надомная, то есть прямо специально для одиноких, не очень здоровых, даже для тех, кто не выходит на улицу. Дело несложное, требует в основном аккуратности и терпения. Чего, как мы с вами знаем, у стариков наших в избытке...
- Звучит интригующе! - Благой покосился на зеркальные стёкла террариумов. Питон свернулся под лампой и блаженно переваривал мышь, и Борис Дмитриевич пошутил: - Я надеюсь, это будут не мини- фермы по производству змеиного яда?.. А что? Как раз - сплошное терпение и аккуратность...
И стариков в избытке, - цинично добавил какой-то внутренний голос...
- И ещё вопрос, последний, наверное, - Благой покосился на диктофон. Рассказ о проекте для пенсионеров занял порядочно места на диске. - Знаете, последнее время модно спрашивать... Я видел, у вас очень богатая библиотека... Какую книгу вы сейчас читаете?
Микешко потянулся к столу и показал ему красочное, сугубо импортное издание. В стоячее, покрытое ряской озерцо прыгала с коряги лягушка. Фотограф, снимавший чуть ли не из воды, умудрился запечатлеть её в полёте, так, что было хорошо видно оранжево-синее брюхо, яркое на фоне влажной, хорошо освещённой зелени. 'BOMBINA BOMB1NA', гласило название.
- Думаете, в Африке живёт? - усмехнулся Микеш-ко. - Ничего подобного, у нас. От Румынии до Швеции и Урала. А вот издали - в Америке. Только вчера получил. Кроме меня, на весь бывший Союз больше ни у кого, может, и нету...
После почти тропического тепла и ласкового света оранжереи промозглый ветер и снег, царившие снаружи, показались кощунственными. Благой шёл к автобусной остановке, подняв воротник и зябко втянув голову в плечи, и малоизобретательно материл своего недавнего собеседника, - естественно, про себя. Сколько раз он встречался и брал интервью не то что у новых бизнесменов даже и у откровенных бандитов, и большей частью его принимали с купеческой щедростью. И не то чтобы лебезили перед прессой - просто
