поддержать.

- Товарищ старший лейтенант... товарищ командир, да как же все это?

Демин подумал, что она вспомнила о Пчелинцеве.

- Не надо, Зарема, успокойтесь, - оказал он совершенно растерянно. Мы теперь ничем не в силах помочь нашему Лене. Сегодня он, завтра, быть может, я.

Но идти-то до Берлина во имя всего святого, чему мы клялись, надо!

- Нет! - внезапно выкрикнула она. - Нет! Я не хочу, чтобы это когда-нибудь случилось с вами. Слышите, не хочу! Не хочу!

И тогда он начал, кажется, что-то понимать.

- Да как же это так... как же, Зарема? Это правда, Зарема! А я все время думал, что ты его...

Не опуская глаз, девушка горько покачала головой.

- Ты плохой психолог, Коля. Ты обладаешь прекрасной наблюдательностью лишь в воздухе, а на земле ты начисто её лишен.

Демин смотрел на топкие рыжие верхушки сосен, на их кроны, облитые негреющим осенним солнцем. Но видел только лицо Заремы.

- Прости меня, - сказал он сбивчиво.

- За что?

Демин притянул её к себе, нашел холодные губы. Он никогда не думал, что это случится так просто.

- Только как же мы будем? - спросил он шепотом, в каком-то отчаянии от того, что не может победить сладкой расслабленности. - Фронт, боевая работа - и вдруг ото?..

- А разве про 'это' надо докладывать? - стыдливо отводя глаза, горько усмехнулась Зарема. - Мне кажется, такой статьи ни в одном уставе нет. Она вдруг почувствовала, что отрывается от земли, и, запрокинув голову, вгляделась в чистое, яркое от синевы, но уже темнеющее небо. - Глупый, куда ты меня несешь? Тебе тяжело?

- Нет, что ты! - взволнованно ответил ей Демин. - Ты совсем не тяжелая. И я готов нести тебя долго- долго...

Понимаешь?

- Понимаю, - ответила Зарема. - Только все-таки не устань, сделай передышку, Коля. Жизнь, она длинная-длинная.

Демин опустил её на пригорке, у толстого корня многолетней сосны.

- Наклонись, - тихо позвала его Зарема. И когда он повиновался, властно притянула его к себе.

Небо вдруг стало темным, а ветер запутавшийся в стволах сосенок и елей, нерешительно зашуршал опавшими листьями.

- Моя? - сдавленно шептал Демин, не в силах найти какие-то другие, большие слова.

- Твоя, - выдохнула она в ответ.

...Ночь уже полностью окутала лес, когда Николай и Зара в обнимку приближались к аэродрому. Потрясенные случившимся, счастливые, они часто останавливались и замирали в объятиях друг друга.

Пока шли до стоянки, Зара то и дело просила:

- Коля, ну повтори ещё раз. Ну самый последний.

- Люблю, - повторял Демин. - Только не верю.

- Мне? - сердито недоумевала Зара.

- Пет, не тебе, а вот этому нахохлившемуся лесу, тишине, что каждую минуту может взорваться от выстрелов. Не верю потому, что завтра опять под зениткя с курсом на запад.

Зара положила ему на плечи горячие руки:

- Не надо об этом... никогда не надо, Коленька.

- Пет, Зарочка, от этого не уйдешь. И я по пути к имперской канцелярии за нашего Леню ещё не одну бомбу в цель положу А то, что случилось сегодня, как в скачке... И не верится, что будет она бесконечной...

Зара обхватила его лицо, прижала к своему.

- Так и будет, Коля. Так и будет. Вот увидишь!

Из-за деревьев донесся басовитый, надтреснутый рев

опробуемого мотора. Искры из патрубков прорезали темно! у ранней осенней ночи. 'Кажется, нашу 'тринадцатую' опробуют', - отметил про себя Демин, узнавший по гулу работу своего двигателя. Зарема тоже вслушивалась в этот близкий гул и с грустью думала: 'А будет ли так всегда?..'

* * *

На другое утро начальник штаба полка майор Колосов вызвал к себе Демина. Штаб из аэродромной землянки успел перебрался на окраину города, в небольшой холодный, дощатый домик, брошенный эвакуировавшимися владельцами. Аэродромная землянка стала теперь лишь стартовым командным пунктом, действовавшим в те часы, когда полк вел боевую работу, и замиравшим, когда ненастная погода или другие обстоятельства эту работу прекращали.

День выдался пасмурный, с промозглым, сырым дождем и едким туманом, обступившим со всех сторон летное ноле. В комнате начальника штаба Демин по воем уставным правилам доложил о прибытии. Маленький, тучный Колесов, как и всегда перехлестнутый ремнями, оторвался от толстой тетради, в которую что-что записывал, и, рассеянно посмотрев на старшего лейтенанта, молча кивнул на стол. Демин так же молча сел, снял с головы отяжелевшую от дождя фуражку, стряхнул капли с блестящего лакированного козырька. Ожидал разговора с деланно-скучным лицом.

- Устали за эти дни, Демин? - спросил начальник штаба участливо. Демин невесело пожал плечами.

- Да нет, отчего же? Все как на войне. - Под внимательным взглядом узких, в красных прожилках глаз майора он опустил голову. Колесов постучал о стол цветным карандашом, зевнул и провел ладонью по лбу.

- О боевой работе много говорить не стану. Завтра полк примет новый командир, тогда, очевидно, она и возобновится.

- Кого нам дают вместо полковника Заворыгина? - несколько оживился Демин.

- Не дают, а назначают, - сухо поправил Колесов.

- Ну пускай назначают, - без всякой интонации согласился старший лейтенант.

- Дважды Героя Советского Союза подполковника Ветлугина.

- Ветлугина? - переспросил Демии. - Где-то я уже слышал эту фамилию.

- Он прославился под Сталинградом, - задумчиво пояснил ыачштаба. Совсем молодой парень. Двадцать пять лет. Летал на штурмовки с дьявольским упорством, и не только днем, но и ночью. А ночью на ИЛе всего несколько человек могли летать. Наконечников, Скляров и ещё пять-шесть летчиков.

- Совершенно верно, - подхватил Демин. - Я о Ветлугине в газете 'Сталинский сокол' корреспонденцию читал. Он герой, это действительно, но только...

- Что только? - перебил Колесов и, опираясь на подлокотники, выбросил свое тяжелое тело из кресла.

У Демина зеленоватые глаза похолодели, и он решительно выпалил:

- Только сомневаюсь, чтобы он по воем статьям заменил нашего погибшего 'батю' Заворыгина. У того интуиция, воля, рассудительность, доброта. Он не только армейский командир. Он и педагог был великий.

Колесов опять уселся в кресло и как-то доверительно посмотрел на собеседника.

- Педагог, - повторил он после небольшой паузы. - Это вы правильно отметили, Демин. Полковник Заворыгип действительно был не только отличным летчиком, но и педагогом с недюжинным тактом. Он и меня многому научил. Однако не будем предвосхпптать события. Ветлугин тоже достойный офицер, и мы дотжтты будем встретить его приход самым дружетюбпым образом. Последние слова майор произцрс без особенного энтузиазма, и, посмотрев на его внешне непроницаемое озабоченное лицо, Демин без г рула понял, что цля кого-кого, а для начальника штаба приход нового командира несет с собой много хлонот и неожиданностей. Придется притираться, срабатываться, находить общий язык, а в боевой обстановке фронта это ой как нелегко бывает. Колесов шумно вздохнул и снова посмотрел на старшего лейтенанта.