Однако почти - не значит совершенно никаких. Он обязан рискнуть. И сделает это.

Милов нащупал пистолет во внутреннем кармане. Автомат пришлось оставить в машине: к отходу судна на берегу появились уже новые водители скорее всего, опять люди Орланза, а может, и Базы - наведенные Клеврецем. Но судьба Восточного конвоя Милова более не волновала. Пусть жрут друг друга.

Милов бросил последний взгляд на берег. Повернулся и неторопливо зашагал по чуть колеблющейся палубе по направлению к третьему - первому с кормы - трюму.

Крышка трюма была закрыта и затянута брезентом, укрепленным клиньями. Однако это было небольшой бедой. Куда хуже было то, что совсем близко от крышки, у противоположного борта, спиной к Милову стоял человек. Он глядел на уходящий берег - стоял чуть пригнувшись, как будто пытаясь хоть немного сократить все увеличивающееся расстояние между ним и земной твердью, - и роба на спине его, слегка натянувшись, явственно обозначила пистолет, засунутый, видимо, под брючный ремень со спины. Похоже, что трюм охранялся.

Однако человек был всего один - и он не был готов к нападению. У Милова тоже не было четкого плана. Но сейчас нужно было попасть в трюм, получить доступ к ракетам. Выиграть это очко. А потом уже думать дальше: подсказывать будет сама обстановка. Придется, видимо, пойти на риск и попытаться обезвредить взрывные устройства самому. В случае неудачи произойдет лишь то самое, что случится, если он вообще ничего делать не станет. Ведь какой-то, пусть и крохотный, шанс есть и на благоприятный исход: не настолько уж Милов на самом деле безграмотен...

Так или иначе - надо было пробиться в трюм.

Невольно вздохнув, Милов сунул руку в карман.

Он уже вынимал пистолет, когда сзади послышались шаги, и Милов застыл, не завершив движения, стараясь сохранить спокойствие.

Подошедший остановился за его спиной, закурил, на Милова пахнуло дымком скверной сигареты. Люди эти не процветали. Ну и наплевать. Было тихо, внизу работала машина, палуба чуть подрагивала. Вероятно, кто-то находился на мостике - отсюда Милов не видел, но палуба была пуста. Было, в общем, тихо, только стоявший сзади громко посапывал в промежутках между затяжками да тот, что опирался на релинг, негромко кашлянул и сплюнул за борт. И снова наступила тишина. Потом она нарушилась. Звук был похож на выстрел. Милов встрепенулся, а стоявший позади сделал шаг и приблизился к Милову совсем вплотную, встал рядом. Милов искоса глянул на него и наткнулся на такой же - искоса - взгляд. Когда их глаза встретились, тот улыбнулся.

- Ну привет, пенсионер, - поздоровался пришедший. - Только не делай резких движений, пожалуйста. Все в порядке.

Пока он говорил это, Милов успел прийти в себя.

- Рад видеть тебя, Мерцалов, - ответил он безмятежно.

Глава четырнадцатая

1

(Отсчет закончен)

Я ожидаю удивленных восклицаний, - сказал Мерцалов.

- По-моему, стреляют, - сказал Милов задумчиво.

- Да вроде бы, - услышал он в ответ.

- Что это значит? - Милов на всякий случай шагнул в сторону.

- Да так, - сказал Мерцалов. - Детали. Неприятности. Для кого-то мелкие, для других - крупные. Но не для тебя. Ты не должен волноваться. Учти: я продолжаю заботиться о твоем здоровье.

- Пожалуй, я спущусь, - сказал Милов. - Становится прохладно.

- Отчего же нет, - согласился Мерцалов. - Только сперва отдай мне рацию. Ту самую, что у тебя в кармане. Очень разумно, что ты до сих пор не включал ее. Пока еще это преждевременно. Оружие можешь оставить себе.

- Спасибо, - поблагодарил Милов. - Это все?

Мерцалов засмеялся.

- Ладно, старик, - сказал он. - Поздравляю тебя с благополучным выполнением домашнего задания.

Милов покачал головой.

- Откровенно говоря, - молвил он, - мне казалось, что все дело провалено настолько, насколько его вообще можно было провалить. Как вы вообще оказались тут? На этой калоше? Не думаю, что тут сработал случай...

- Если бы ты так думал, я оскорбился бы, - сказал Мерцалов. - Но только не обижайся - ты ведь у нас не единственный...

- Это ясно. Однако же...

- Тебя волнует этот пароход? Конечно, это наше судно. В какой еще стране можно найти такую развалюху не списанной? Это знают на всех морях и океанах. Конечно, если бы мы позволили посторонним заглянуть внутрь - их бы, возможно, удивило количество первоклассной электроники, какой этот пароходик набит, что называется, от кильсона до клотиков. Однако внешне все в порядке; вот и ты поверил. Но не спеши задавать вопросы: пока доплетемся до места, успеем переговорить обо всем на свете.

- Значит, можно считать, что ты меня поздравил, - сказал Милов. - От имени и по поручению?

- От себя лично. Чтобы дать возможность другим сделать то же.

- Они, надо полагать, далеко?

- Двумя палубами ниже. Заняты делами, но вскоре, надеюсь, освободятся и воздадут тебе должное.

- Пока что я воздаю должное твоему хладнокровию, - не выдержал Милов. - Тратишь время на всякую болтовню, когда до взрыва остаются считанные минуты!

- Не совсем так, - сказал Мерцалов. - Все не так плохо, как ты привык думать. На самом деле все обстоит достаточно благополучно. Хотя воспользуйся ты этим передатчиком, от благополучия остались бы одни обломки. Но я не думаю, что ты собирался им воспользоваться.

Милов невольно поежился:

- Об этом я догадался и сам. Но благополучие и сейчас еще сомнительно: заряды в контейнерах, и...

- Да успокойся ты, наконец! Нервы! Наши специалисты сели в трюм еще до начала погрузки и сразу принялись за дело. Мы много чего порастеряли за последние годы, но специалисты еще остались. И сейчас заряды обезврежены. Но эта штука, которую вручил тебе великий оппозиционер, едва ты попытался бы включить ее, взорвалась бы у тебя в руках; тогда детонация действительно не исключалась. А для тебя лично это могло кончиться очень прискорбно. Но, повторяю, все в порядке. Мы успеем рассказать тебе все. Куда держим курс? Домой, разумеется.

- А те, кто купил ракеты? Эти...

- Эти террористы с давних пор в розыске, и мы передадим их Интерполу. Выстрел, услышанный вами, означал, скорее всего, что у кого-то из них при аресте не выдержали нервы. Правда, они не все... но это мелочи. Хочешь спросить еще о чем-нибудь?

Милов с минуту постоял молча, закрыв глаза. Он вдруг почувствовал себя совершенно пустым. Выкачанным. Возраст, подумал он. Этот чертов возраст...

Он медленно открыл глаза. Так же медленно улыбнулся.

- Есть, - сказал он. - Два. Где тут' можно прилечь - это первый. И второй: когда будет ужин?

- Увы - только через два часа. - Мерцалов развел руками. - Но зато с шампанским...

- А, - сказал Милов, - тогда я потерплю. Он постарался сказать это как можно спокойнее. Хотя невыносимо хотелось есть.

- Ты-то потерпишь, - согласился Мерцалов. - А вот Эскулап, думаю, уже исходит нетерпением: ему очень хочется полюбоваться твоими статями.

- Господи...

- Что поделать: полного счастья, как сказано, не бывает.

2

- И все же, - сказал Милов после второго бокала, когда ему, усталому, слегка ударило в голову, - по-моему, вся эта операция была излишней. Все это можно было бы сделать проще: перебросить людей, внедрив их предварительно в контрабанду, не вязаться ни с кем из посторонних...

Они сидели в кают-компании парохода; ужин был без разносолов, но шампанское действительно было на столе. Эскулап хмуро поглядывал на Милова: чем-то он был недоволен. Географ (на сей раз он был в