- А я думал... Впрочем, что в этом плохого? Он же наш человек.

- Вы полагаете?

- Меня об этом предупредили заранее. Еще дома. Разве это не так?

- Так, так, - успокоил командира Милов. Милов подумал, что Орланз в своих обещаниях командиру отряда был совершенно искренним. Старик вовсе не хотел портить отношения своей оппозиции с сильными мира сего. В конце концов, только на их поддержку он и мог рассчитывать. Но была у него и другая причина: не в его интересах было, чтобы американцы узнали, куда же на самом деле отправились ракеты. Будь они на судне, это стало бы для них ясным. А так - он наплетет что-нибудь, старик - краснобай, а американцы от природы доверчивы...

И в самом деле - не успел он подумать это, как командир сказал:

- Да и к чему сопровождать груз: его ведь везут для уничтожения, как и полагается. Вы ведь это прекрасно знаете: уничтожение произойдет в вашей стране, потому вы и будете с грузом до конца.

- Это тоже - Орланз?

- Разумеется. Разве что-то не так?

- Да нет, - сказал Милов спокойно. - Все о'кей.

Все и на самом деле было так. Ракеты предназначались для уничтожения. Ракеты, привезенные в заштатный порт конвоем, кабины и фургоны которого на этот раз были украшены надписями и эмблемами восточного соседа Технеции. И Милов должен был оставаться с грузом до конца...

- Ну что же, - сказал он. - Счастливого пути, капитан. Кстати, это не вас там собрались фотографировать?

И он кивнул в сторону, где два человека усиленно щелкали камерами, а еще один снимал происходившее видеокамерой.

- Не думаю, - сказал командир отряда. - Пресса, наверное; не вижу в этом ничего плохого. Снимают они, кстати, ваши машины.

Это Милов и сам видел.

- Ладно, - сказал он. - Еще раз - пока.

- Еще увидимся, - выразил надежду командир.

- Обязательно.

Впрочем, в этом Милов не был уверен. Он неспешно вернулся к машине. Четверо откуда-то взявшихся грузчиков уже крепили стропы, продевая крюки в проушины контейнера, открывшегося для всеобщего обозрения, когда убрали брезент с прицепа. Толстая балка корабельной стрелы нависала над трейлером. Стоя поодаль, Орланз внимательно наблюдал за работой, южане разделились: двое были тут, у машины, трое - на палубе, у трюмного люка. Прозвучала команда - стрела дрогнула, стропы натянулись, и контейнер плавно пошел вверх. Вот он ухе над палубой... Грузчики-технеты бесстрашно вели контейнер за тросы, не боясь, видимо, что многотонный груз сорвется. Технеты, не боящиеся смерти...

- Милов...

Леста осторожно дотронулась до его руки. Он посмотрел на нее и улыбнулся.

- Все бросили меня - кроме тебя, - проговорил он.

- Теперь - и я... Милов нахмурился.

- Думаю, тебе опасно возвращаться в Текнис.

- Приходится. Больше ведь никого нет.

- Ты не слишком засветилась?

- Не думаю.

- А Орланз...

- Он знает меня в другом моем качестве - ты понимаешь, о чем я.

- Да, - сказал Милов. И добавил - уже совсем о другом: - И все-таки мне жаль, что так... Она поняла:

- Ничего. Было бы труднее расставаться. Он хотел поцеловать ее. Леста покачала головой:

- Не забудь: для Орланза мы едва знакомы.

- Да, правда. Прости. К сеансу успеешь добраться до места?

- Надеюсь.

- Сообщи всю обстановку. Название судна и прочее. А я постараюсь с моря выйти на связь. Может быть, как-нибудь смогут перехватить. Если уж сюда нельзя было успеть...

Леста вздохнула:

- Во всяком случае, известно будет, куда груз придет. Ты уж постарайся. Ты не виноват, что получился перекос.

Она вовремя заметила приближающегося Орланза.

- Милов, подгоняйте вторую машину...

- Прощай, - сказал Милов. - До встречи в Москве. Когда-нибудь.

Она только кивнула. Повернулась и пошла - как бы к своей машине, но Милов понимал, что она не станет садиться в кабину.

Сам он направился ко второму грузовику. Стрела снова уже нависала над берегом.

Когда он подогнал вторую машину и погрузка продолжилась, Орланз подошел к нему. Огляделся и сунул Милову в руки небольшой сверток.

- Что тут? Бутерброды? Орланз не улыбнулся:

- Передатчик. С фиксированной частотой - это моя волна. Как только выйдете из территориальных вод - сообщите мне.

- Зачем?

- Мне нужно знать. Обязательно сообщите!

- Хорошо. - Милов взял сверток, сунул в объемистый карман куртки. И, не разговаривая более, направился к третьей машине - чтобы быть на месте, когда понадобится подогнать и ее.

Отряда уже не было. Но двое любопытных в отдалении по-прежнему щелкали камерами, третий не отрывался от окуляра камеры - он успел, наверное, сменить кассету.

Потом, словно выполняя неслышную команду, они разом кончили работу и повернулись, чтобы уйти. Милов не без интереса глядел им вслед, когда услышал сказанное негромко, совсем рядом:

- Милов...

Он резко обернулся. То был Клеврец.

8

(2 часа 30 минут до)

Первым движением Милова было выхватить оружие или даже просто нанести удар и исчезнуть, сбежать на судно, пока противник не успел еще ничего предпринять. Но Клеврец, предусмотрительно отступив, улыбнулся неожиданно миролюбиво, и Милов решил пока воздержаться от атаки.

- Я на тебя не в обиде, - сказал Клеврец спокойно. - Ты не думай. Просто в том эпизоде ты оказался удачливей.

Милов промолчал.

- Хотя и зря, - продолжал Клеврец. - Я ведь и тогда пришел к тебе с деловым предложением. И не собирался причинить тебе никакого вреда.

На этот раз Милов пожал плечами:

- Откуда мне было знать, что собираешься сделать ты - технет...

- Относительно технетов ты, кажется, уже разобрался? - спросил Клеврец.

Милов, немного подумав, кивнул:

- Думаю, что да.

- Значит - понял, что это - не наука и не техника. Немного медицины и много политики. Ты и сам успел побыть технетом, хоть и недолго, верно? И ничего страшного с тобою ведь не случилось?

- Пока не знаю, - сказал Милов.

- Да знаешь, знаешь. Теперь послушай. Ты собираешься отплыть. Можно, конечно, задержать тебя - хотя бы попробовать. Твои люди уже ушли, ты один. Но я этого делать не стану. Я только предложу тебе другой вариант.

- Слушаю, - сказал Милов.

- Сперва проинформирую: если ты отплывешь вместе с грузом, который так усердно курировал все