'В результате снегопада было много несчастных случаев. В Пештуйхее, на углу проспекта Андрашши поскользнулся и упал без сознания старик. Ночью в больнице он умер. Более тяжелый случай произошел на углу улицы Тетеньи с учителем д-ром К. Л., которого из-за внутренних повреждений отправили в санаторий' (Там же, 1937, декабрь, 27).
Сейчас в школах детей уже учат правильно формулировать свои мысли. Поэтому отрыжкой прошлого оказалась статья собственного корреспондента Дьерского реального училища, опубликованная в 45-м номере за 1903 год школьной газеты. Под заголовком 'Учебная поездка на сельскохозяйственную выставку в Братиславу' один из учителей рассказывает о выставке, на которую он прибыл с опозданием, но все же кое-что увидел: 'В шумных клетках с домашней птицей мы видели на редкость красивые экземпляры, и наконец, с выставки крупного рогатого скота и лошадей, мы посмотрели последние остатки в конюшне'.
ПОД ЧЕРТОЙ
Вот как стреляет порой фельетонист:
'Могу приготовить тридцать шесть разных коктейлей, столько, сколько звезд на знамени Соединенных Штатов' (фельетон Пьера Бенуа в 'Фигаро' в номере от 21 декабря 1926 года). Можно надеяться, что с тех пор, как этого вообще-то романиста, опытного в закручивании сюжета, избрали в число бессмертных академиков, он развил свои способности и довел число своих особых коктейлей до сорока девяти.
Потому что звезд на знамени Соединенных Штатов именно такое количество...
'Холодной декабрьской ночью Поль впервые увидел свет' ('Ле Радикаль', 1884, июль, 22).
'Все, что делало его лицо столь приятным, он получил в подарок в день своего рождения: иссиня черную бороду, блестящие черные кудрявые локоны...' ('Ле Журналь', 1911, декабрь, 12).
Интересно, насколько писатели-мужчины мало сведущи в таинстве великого момента рождения человека. Луи Рейбо, романист прошлого века, в книге 'Coq du clocher' пишет об одном человеке, которого жена все одаривала дочерьми, одну за другой. Наконец родился и долгожданный мальчик. Один из героев романа от души приветствовал отца: 'Поздравляю! На этот раз у вас была счастливая рука!'
'Неужели он имел право убить порхание слов любви, как уничтожают красивых, пестрых бабочек только лишь потому, что на другой день они превратятся в прожорливых гусениц?' ('Ля Мод дю Жур', 1927, январь, 20).
'Газ прикрутили, и в темноте мраморные доски столов и стульев летели, как желтеющие листья дерев на осеннем ветру. Хозяин кафе вмешался. Он оттолкнул Мелинду: 'Мадемуазель, не устраивайте здесь репетиций с оплеухами, а то выгоню! А вы, старая скотина, убирайтесь отсюда!' ('Уй хирек', 1903, октябрь, 16).
'Это правда, - сказал Якоб, - мы и в самом деле жили в такой тесноте, словно в груди трубочиста' (Там же, 1904, сентябрь, 6).
'Красота Кристины не нуждалась в румянах. Мраморную белизну ее лица подчеркивало прекрасное украшение из страусиных перьев, будто снегом обрамлявшее ее шлейф' ('Будапешта Хирлап', 1904, сентябрь, 15).
'Издалека доносился собачий лай. Он означал только, что есть еще люди на белом свете' ('Будапешта Напло', 1904, ноябрь, 25).
ОБЗОР ПРОВИНЦИАЛЬНОЙ ПРЕССЫ
Суть провинциальной прессы газета 'Фелшеборшодские ведомости' в 1904 году определила так:
'Местная печать всюду остается центром общественной жизни, через который распространяются наиболее значительные моменты. Она амбициозна в отношении своей беллетристики и привносит моменты вибрации в монотонную будничность'.
Итак, одна вибрирующая новость о событиях общественной жизни:
'Радость в семье Д. Й.! Активного, прекрасного, известного всей стране секретаря нашей торгово- промышленной палаты вчера посетила большая семейная радость - он стал дедушкой. До этого он ведь был вынужден довольствоваться бабушкиными радостями, поскольку у него была одна только внучка' ('Фелшемадьярорсаги Кашшаи Напло', 1903, май, 14).
Прочие сообщения:
'Воинственные независимые хотят создать новые вулканы, чтобы их шерстью лечить псовые укусы... Однако не телками, а пальмовой ветвью надо развязывать гордиев узел в наши времена кризиса' ('Брашшои Лапок', 1903).
'Новелла П. З. открыла нам новый талант рассказчика. Жизнь маленького чиновника-парии с перепадами всей гаммы цветов от кислой улыбки до застылой трагедии потрясает нас на экране его рассказа' ('Хевешмедеи Лапок', 1937, декабрь).
Не обозначив источника, газета 'Реггел' во 2-м номере за декабрь 1935 года рассказала о том, что одна провинциальная газета поместила информацию о будапештском концерте Пабло Казальса. Будапештский корреспондент передал информацию по телефону, стенографистка никогда не слышала имени Казальс, разобрала только Пабло, и корреспондент был вынужден передать испанскую фамилию по буквам:
Цезарь, Адольф, Самюэль, Аладар, Лайош, Шимон135. Зная о том, что имя испанца составляют несколько имен, стенографистка, ничтоже сумняшеся, придала новости такой заголовок: 'Концерт всемирно известного виолончелиста Пабло Цезаря Адольфа Самюэля Аладара Лайоша Шимона в Будапеште'.
Почему же этого не заметил редактор? А почему не заметила редакция 'Сегеди Напло' той ужасной мистификации, которую подстроили несколько ее уволенных сотрудников? Они передали новость, которую газета и поместила слово в слово в номере за 9 июня 1932 года:
'(Наш собственный корреспондент). Сегодня преподаватели Сегедского университета вручают мэру города скульптурный портрет Муссолини работы замечательного итальянского скульптора М. Анджело. Вручение портрета состоится в связи с тем, что, как известно, в прошлом месяце город принял у себя дорогого гостя, ученого Кавура, бывшего премьер-министра Италии. По этому случаю выходящая в Риме под редакцией известного публициста С. И. Черро 'Акта диурна' (ежедневный бюллетень) публикует фотографию церкви, сооруженной по обету'.
Возможно, редактор ничего не заподозрил ни относительно замаскированных имен Микельанджело и Цицерона, ни газеты дохристианских времен 'Акта Диурна', наклеивавшейся на стены. В конце концов, современный журналист не обязан помнить всех своих собратьев, живших за две тысячи лет. Но он должен был знать, что Кавур не мог приезжать в Сегед в 1932 году, потому что он умер в 1861-ом.
И, наконец, одно сообщение о провинциальном бале во Франции:
'Еще нам следует упомянуть одно новомодное тюлевое платье со смелым вырезом. Там и тут выкроенные из изумрудного зеленого шелка просторные пышности средь своих складок скрывали нежные запретные плоды' ('Ля Ревиль де ля Коти-д'0р', 1928, март, 10).
МИФОЛОГИЯ, ИСТОРИЯ
Среди моих философских рассуждений о несуразностях я лишь кратко упомянул о той их группе, которую я обозначил как 'Голова - ума палата'. Однако читатель даже не поэтому, а в результате доверия к печатному слову заполняет пробелы в знаниях совершенно поразительными сведениями.
Я выписал из американских тестов на интеллект у детей такое определение: 'Сенатор - это существо, которое наполовину человек, а наполовину лошадь'. Естественно, ребенок при этом думал о Кентавре. Ему не надо стыдиться. Взрослые писатели тоже не совсем в курсе дела в отношении этого мифологического существа. Один из почитателей Наполеона написал, что тот сидел на лошади Кентавром. Большой лексикон Лярусса сообщает еще два ужасных случая (в статье при вокабуле bivue). За один несет ответ сотрудник 'Ле Сикля', который написал, что ипподром снова занял место, подобающее ему, среди развлечений парижан. 'На арене, - писал он, - по кругу скачут кони, исполняют вальс и польку с настоящими кентаврами на спине'. Другой пример доставил нам корреспондент 'Ле Петит Журналь', написав об одном еще необъезженном жеребце: 'Он пытался сбросить всадника такими ужасными прыжками, что сам Кентавр потерял бы свои шпоры!'
'Грустно, но приходится говорить, что нам нужен новый Авгии, который бы вычистил эту конюшню' ('Ле Фигаро', писано самим редактором. Сообщает 'Ле Радикаль', 1885, октябрь, 1).
'...и как со мной разговаривает маэстро! Порой он задает мне совершеннейшие ребусы, как Эдип Сфинксу!' ('Комедия', 1926, февраль, 20).
'История Берна исполнена славы. Если бы мне довелось ее написать, я бы по примеру Геродота разделил ее на двенадцать книг и посвятил бы их двенадцати музам' ('Ля Смен Литерер', 1925, июль, 18).
'Муций Сцевола, сам-друг защищавший мост против целой вражеской армады...' ('Л'Энтрансижен', 1905, ноябрь, 17)136. Автором статьи, который своим ляпсусом сильнее Муция Сцеволы обжег себе руку, был
