'Леди и джентельмены! Все мы находимся под впечатлением от Бетховена! (Это имя он произнес с английским акцентом - Битховен.) Чикаго по откорму свиней и выделке кож - единственный в мире. Но я считаю, не будет преувеличением сказать, что в нашем городе не найдется и двух десятков таких людей, которые могли бы Сочинить такую симфонию...' (Сообщение 'Уйшаг', 1936, июнь, 23).

Зная, какова музыкальная подготовка достойного среднего американского гражданина, я ни капли не сомневаюсь, что такой случай имел место. По той же причине у меня нет повода сомневаться в том, что произошло с квартетом Ленера. Тоже американское турне, большой кассовый успех, торжественный банкет. Выступает мэр города и, как настоящий спортсмен, более всего распространяется о рекордной сумме сбора. 'Будем надеяться, - заключил он свою речь, - что результатом рекордного сбора станет то, что мистер Ленер в будущем сезоне уже сможет увеличить вдвое количество ваших великолепных музыкантов-коллег по искусству' ('Эшт', 1936, январь, 4).

Давайте проведем параллель между простым американцем и официальным представителем французской системы образования, министром народного просвещения. И вот две параллельные пересекутся, как и говорил Сарси. Эта необычная встреча произошла 1 января 1890 года. Преподаватели Парижской консерватории во главе с Тома приветствовали министра народного просвещения Комбе. Министр от души поблагодарил за поздравления:

'Я рад, господа, что вы удостоили меня такой чести. Я тоже люблю музыку, особенно веселую, потому что она освежает ум. Господа! Мы живем в век прогресса! Все вокруг совершенствуется, особенно машиностроение достигает в наши дни удивительного прогресса и, наверное, понемногу поможет и в ваших тяготах, с которыми, глядя на вас, сопряжено владение вашими инструментами...' (Й. Б. Векерлин 'Dernier Musiciana', Париж, 1899, с. 319).

ИЗ НАУЧНОГО АРСЕНАЛА

С авторитетом науки спорить не принято. Примем, не противореча, утверждение одного философического труда:

'Нет сомнения, что люди чрезвычайные своими успехами обязаны отчасти своим прекрасным свойствам, которыми природа их одарила' (Дамирон 'Cows De Philosophie').

Еще больший авторитет нужен ученому, коль скоро он и в государственном организме занимает самый высокий пост. Наполеону III принадлежит такая убедительная сентенция:

'Богатство нации зависит от общего благосостояния'.

А вот еще одно утверждение сомнительной научной ценности:

'Когда француз переступает границу, он оказывается на чужой территории'. (Цитаты из досье Флобера).

Из 'Гигиены' Фодора:

'Человек в течение всей жизни может когда угодно заболеть и умереть' (с. 1).

С оправданным сомнением однако нам следует воспринимать такой закрученный вывод великолепного естествоиспытателя Тувенеля:

'Что такое актер по сравнению с актрисой?! Ничего или очень мало. Природа, сотворив грудь мужчины плоской, тем самым определенно лишила его самого прекрасного способа выражения страсти' ('Ле Монд де Озе'). Далее он развивает свою теорию так:

'Воистину две самые великие нации в мире - англичане и русские, чьи мужчины более всего стараются походить на женщин: англичанин постоянно бреется, а русский набивает себе грудь' (Там же).

Он же упоминает одного путешественника-европейца, которого прибивает к неизвестному берегу, он бродит туда-сюда, наконец замечает виселицу и, упав на колени, возносит хвалы провидению, что привело его именно на цивилизованную землю ('L'esprit De Betes').

Осмотрительный ученый редко впадает в ошибку неверной формулировки, как мы это видели на многих примерах периодической прессы. Как пример для подражания привожу вдумчиво отшлифованную фразу одного из лучших наших ученых-правоведов:

'Дарение (учреждение чего-либо путем дарения) есть не что иное, как конкуренция с переменным балансом между двумя (уже олицетворенным и безличным, персонифицируемом в новое лицо) участниками предоставления той же делибационной интенционности' (Жегед 'Главы из области нашего обязательственного права'. 1897, т.1, с.119, 8 строка снизу).

Известно, что слушатели Будапештского технического университета имени наместника Йожефа141 с удвоенным вниманием следят за речью преподавателя. Во-первых, для того, чтобы усвоить его объяснения, во-вторых, чтобы моментально зафиксировать его ляпсусы. Затем, чтобы потом опубликовать их в своем альманахе 'Дачный штопор', выпускаемом с великолепным юмором. Несколько образцов из альманаха:

'Производство кирпичей в усеченной Венгрии составляет двадцать миллионов штук в год, то есть у нас на голову каждого жителя падает в год два целых кирпича'.

'Вам, господа, как будущим инженерам-машиностроителям, стоит проштудировать основательно эту дисциплину. Все же мы будем с вами заниматься такими административными понятиями, которые должны вас заинтересовать. Например, выдача паспортов, ведение книги актов гражданского состояния, вопросами, связанными с браком и незаконными детьми и т. д.' (Административное право).

'Предположим, я, как барышня-конторщица, буду записывать в книжечку даже самые мелкие расходы...

предположим, что я зерноторговец и умею калькулировать...

предположим, что я, как генеральный директор, представил отчет...

предположим, что я - газовый завод, который производит газ только одного вида...' (Частная экономика. Из материалов разных лекций).

'Человеку свойственно поступать даже против самых прекрасных законов природы. Мы не раз тянемся туда, куда не следует, притом левой рукой, даже обе наши левые руки так и тянет туда' (Общее право).

'Для архитектора крепостной базар то же, что для женатого человека жена. Он видит ее изо дня в день, и наконец это ему перестает нравиться' (Архитектура).

ЛЕКСИКОНЫ - ЭНЦИКЛОПЕДИЧЕСКИЕ СЛОВАРИ

В 1840 году одно парижское издательство затеяло издание большого научного энциклопедического словаря под заглавием 'Dictionnaire des dales' ('Словарь данных'). Работа издавалась по частям. Когда уже дошли до вокабул, начинающихся на 'ми', редакция с испугом обнаружила, что из словаря выпали Медичи. Это была роковая ошибка, ее как-то надо было исправить. Но как, когда буквенный порядок уже не позволял вставить на нужное место это известнейшее семейство? Беде помогла находчивость. Нашли место среди вокабул на ми и вставили нужную статью, так изменив вокабулярное слово:

Мидичи, правильнее Медичи.

Антуан Фюретьер (1619-1688), ярый враг французской академии наук, сам издал научную энциклопедию 'Dictionnaire universel' ('Универсальный словарь'). Там он пишет про жирафа: 'Дикий зверь, упоминаемый многими авторами, но еще никем не виданный. Вообще есть мнение, что не существует вовсе'.

У молодежного писателя Б. А. Бонифаца в 1836 году вышла книга 'Mosaique litteraire' ('Литературная мозаика'). Среди подписчиков красовались сам король и королевское семейство. Книга представляла прекрасное патриотическое чтение: прекрасные цитаты о том, как нужно любить родину. Автор приводит цитату даже из немецкой литературы, прибавляя при этом: 'В самом деле, как трогательно чувство, с каким Миньон поет: 'Знаешь ли ты родину, где цветет лимон?' После имени Миньон стоит знак сноски, а в самой сноске добросовестный автор делает следующее примечание: 'имени этого автора в биографическом лексиконе нет' ('Intermediaire des chercheurs et curieux', 1864, февраль, 15).

Итак, французскому автору якобы не положено знать произведения Гете. Но и венгерскому тоже. Один наш писатель-психоаналитик, переведший известную книгу-кладезь знаний, говорит о кулаке Гете. Он прав. Фауст согласно словарю означает 'кулак' (Открытие Гезы Шупки, в 'Литературе', 1935, июль, N 15).

Жил в XVI веке французский поэт И. Лемер. Свою книгу 'Торжество зеленого возлюбленного' ('Triomphe de I'amant vert') он посвятил Маргарите Австрийской, дочери императора Максимилиана. Два с половиной века спустя ученый аббат Гуже написал огромный, в 18 томах, труд по историй литературы ('Bibliotheque francoise ou histoire litteraire de la France', Париж, 1740 и посл. годы). Очень он в ней пеняет нескоромному и болтливому поэту за то, что так открыто выдал всему свету доверительные отношения, связывавшие его с дамой из царствующего дома. Даже не постеснялся посвятить книгу самой великой герцогине! Заглавие, по-видимому, содержит намек на то, что автор обычно ходил на свидания в зеленой одежде. Автор, мол-де, утверждает также про себя, что родился в Эфиопии, это-де праздная болтовня.

Поэт уже давно истлел и не мог защитить себя, он не мог сказать, что написал правду: возлюбленный