слепая синева, —Хотел, чтоб приняли его за человека,Да человечьи позабыл слова! А этот? – Вобла, пистолет, мальчонка,От внутривенного – дрожащий, как свеча,Крича: «Отбили, гады, все печенки!...» —И сестринского ищущий плеча, — Гудящая, кипящая палата,Палата номер шесть и номер пять! Художник, вот – натура и расплата:Не умереть. Не сдрейфить. Написать.На плохо загрунтованном картоне.На выцветшей казенной простыне.Как в задыханье – при смерти – в погоне —Покуда кисть не в кулаке – в огне! И ты, отец мой, зубы сжав больные,Писал их всех – святых и дорогих —Пока всходили нимбы ледяныеУ мокрых щек, у жарких лбов нагих! И знал ты: эта казнь – летописанье —Тебе в такое царствие дана,Где Времени безумному названьеДаст только Вечность старая одна.

Автопортрет в метели с зажженной паклей на голове. Безумие

Бегу. Черной улицы угорьУскальзывает из-под ног.Я жизнь эту кину, как уголь,В печи раскаленный садок.Напился?! Сорвался?!... – Отыди,Святое Семейство мое!Художник, я все перевидел!Холсты я сушил, как белье!Писал, что писать заставляли.Хотел, что – велели хотеть...Нас силою царской пытали,А мы не смогли умереть!Мы выжили – в зольных подвалах,Меж драных эскизных бумаг.Сикстинская нас целовала — Со всех репродукций – впотьмах...Мы днем малевали призывы! А ночью, за древним вином,Ссутулясь, мы знали: мы – живыВ убийственном царстве стальном!Вот из мастерской я – на воздух,Орущий, ревущий, – бегу!Что там еле теплитесь, звезды?!Я – паклю на лбу подожгу! Обкручена лысина светом,Гигантским горящим бинтом!Не робот, не пешка, – комета!Сейчас – не тогда, не потом!Безумствуй, горящая пакля,Трещи на морозе, пляши!Голодную выжги мне памятьИ сытую дрему души!Шарахайтесь, тени прохожих,В сугробов ночную парчу!...Не сливочным маслом – на кожеКраплаком ожог залечу.Юродивый и высоченный,Не улицей затхлой промчу — Холстом на мольберте Вселенной,Похожий на Божью свечу!В кармане тулупа – бутылка...Затычку зубами сдеру —И, пламя зачуя затылком — Взахлеб – из горла – на ветру —Все праздники, слезы и пьянки,Жар тел в оснеженье мехов,Все вопли метельной шарманки,Все лязги горячих цехов,Кумашные русла и рекиПлакатов, под коими жил,Где юные наши калекиУ дедовых черных могил, —Все льды, где прошел ледоколом,Пески, что сжигали ступню!... —Всю жизнь, где на холоде – голымСтоял, предаваясь Огню.

Ель. Новый год. Люди вокруг стола

...Из тьмы табачной и пустойГорели ветки кровью алой.Стояла ель с лицом святойИ, плача, на костре сгорала.Над мисками горя, свечаОбъедки, рюмки освещалаИ из-за потного плеча —Снега, сугробы одеяла...Шел Новый Год. Уже прошел.Пылали медные шандалы.Мороз был крепок и тяжел —Стального, синего накала.Все выпили. Устали есть.И тьма дрожала и горела.И свечи приносили вестьО том, что будет в мире белом.Вот ты глядишь во тьму, отец...Открой бутылку «Кюрдамира»!...Лишь на театре – тот конецБезумного, седого Лира...И зуб серебряный блестит,И любишь ты тепло и баню,Ну, а за водочку проститГосподь... (молитву – лишь губами...)За то простит, что в морду далТупому, с масленой душою,Который все икру едалИ мыслью запивал чужою...И благо бы твою ругнулКартину!... Критика – могила,Искусство – жизнь!... Но – саданулКак поддых: «Рафаэль – мазила!...»И гул поднялся из земли.Обида – ярым блеском бреда.И ты пошел, как корабли,Да нет – как жесткая торпеда!Потом вас разнимали... Ты,Пришед домой, лишь руки вымылИ в честь Великой КрасотыРябиновки – по новой выпил...И плакала, старея, мать:«Ведь срок дадут за эту стычку!...О, как нам жить и выживать!...»И подносила к газу спичку...Вот, мама, ты глядишь на светСвечи, что треплет язычишкоВ дыму, где ужин да обед,Где все – нехватка либо лишку...Вязанье да больничный духПенициллина – от халата,От бус, сожженных содой рук, —Дух смертной, кварцевой палаты...Страданье, кровь, – и плачь не плачьНа кухне под гитару мужа,Вот утро, и – в больницу, врач!И щеки трет наждачно стужа,И ест глаза тот золотой,Тот рыжий купол... Здесь от векаБыл храм горящий и святой...А нынче – хлад библиотеки...Вперед!... Вспоить и накормить...Испечь пирог – вот вся молитва...И вылечить. И полюбить.И выругать – острее бритвы...И, как бодряцки ни держись,Лицом в ладони пасть однажды:Какая маленькая жизнь —И вот ни голода... ни жажды...И снова в запахе воды,Что тащат в ведрах санитарки,Почуять запах той Беды,Где – формалин... и где огаркиСвечей – что маленький детейГлаза!... А зеркала – закрыли...О мать... О если бы смертейИзбегнуть!... Если б – эти крылья...А то нам – руки да тела,Лбы да согбенные лопатки...Но Божья Матерь тоже шлаСтупнями – вдаль – и без оглядки...Вот ты, подруженька семьи,Актриса с голосом волчиным,Прокуренным, – не соловьи,А хрипы да смешки мужчины!Ты, толстая, как бы копна,Усмешкой жгущая кривою, —Ты за столом плыла однаТакою царской головою!И все стихи, которым – бой! —Которым имя было – пламя! —Дрожали потною тобой,Хрипелись яркими губами!Ты слизывала сласть помад.Лицо соленое блестело!Малек, я зрела Рай и АдВселенными – в едино тело...Гадай, актерка, в Новый Год!Не свечки – а глаза сыновьи...Огонь идет из рода в род —Над панихидой и любовью.И, приходя в наш утлый дом,Кричала ты стихи, как чудо, —И восхищалась я трудом,Что грызть насущной коркой – буду...Ох, Господи!...Да сколько их —Под этой елкою смолистой —Веселых, старых, молодых,В кораллах, янтарях, монистах,В стекляшках, коим грош цена,В заляпанных вином рубахах —Ох, Господи, да жизнь – одна,И несть ни бремени, ни страха...Куда вы, гости?! О, не всеПринесено из грязной кухни!...И чье заплакано лицо,И чьи глаза уже потухли?!...А вот еще – картошка фри!...А вот салат – сама крошила!...(А бьется лишь: «О, не умри...О, сделай, чтоб навеки – Было...») Глядите, – я сама пекла...А я и печь-то – не умею...Куда же вы – из-за стола?! Лечу наперерез, немею,Хватаю за руки, ору:Еще и третий чай не пили!...Крыльцо. Под шубой на ветру:Мы были. Были. Были. Были.

Горбун у церкви. Вологда

Я весь завернулся в плохое тряпье.Оглобля – рука... Я – телега...А купол стоит, как страданье мое,Над Вологдой синего снега! Художник, спасибо, узрел ты меня,Жующего скудную пищуПод этим венцом золотого огня,На этой земле полунищей.С огромным таким, несуразным горбом,В фуфаечке латанной, драной —Неужто зайду я в рабочий альбомВот так, наудачу да спьяну?...А Вологда наша – кресты- купола!...Жар масла от луковиц брызнет:Что, малый калека, – а наша взялаЛюбви, и веселья, и жизни!...Художник, спасибо! Я просто горбун,А ты – ну, я вижу, ты можешь.Гляжу на рисунок – идет колотунИ сердце – морозом – до дрожи.Я много чего бы тебе рассказал...Да смолоду
Вы читаете Сотворение мира
Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату