Пораженный Лисенок продолжал сидеть у него на спине. Он не мог придти в себя от возмущения, но чтобы не сказать лишнего и успокоиться, решил применить правило номер один – принялся считать: один, два, три, четыре, пять… Он досчитал до тридцати двух и остановился – он умел считать только до тридцати двух. Осел шагал к горам, но уже не так энергично. Потом остановился. В наступившей тишине стали слышны птичьи голоса и журчание какой-то речушки. Лисенок решил, что наступил подходящий момент и прошептал:

– Как себя чувствуешь?

– Хорошо.

– Мне кажется, что не больно хорошо.

– Почему ты так решил?.. Раз МНЕ хорошо или плохо, то лишь Я и могу судить об этом, а не ТЫ. И раз Я говорю, что чувствую себя хорошо, то так оно и есть. Как можешь ТЫ судить о том, что происходит во МНЕ?

– Порой, Мокси, и сам не знаешь, что с тобой происходит. Например, недавно ты решил вернуться. Потом решил не возвращаться. Когда кто-то принимает за две минуты два различных решения, значит, ему не больно-то хорошо, значит, что-то не в порядке. Надо думать, прежде чем принять решение, а приняв его – не менять.

– Не говори глупостей. Ты ведь слышал о знаменитом ослином упрямстве – Я поколебался, потому что вспомнил – надо бороться со своими недостатками, такими, как упрямство, например…

– Нет, Мокси, – спокойно возразил Лисенок, – со своим упрямством ты справиться не можешь. Просто тобой овладела страсть к путешествиям.

– Давай поставим на этом точку! Ты можешь сказать, какова цель нашего путешествия? Насколько я помню, и у Александра Македонского и у Одиссея была определенная цель. А какова наша цель?

– Наша цель – увидеть мир. Унизительно родиться и всю жизнь прожить в одном месте, даже если это Тихий лес. Не могу примириться с мыслью, что умру, не увидев моря. Кроме того, там мы встретимся с автором этой книги.

– Ну и что в том? у – Хочу задать ему несколько вопросов.

– Это интересная цель, – согласился осел. – И мне бы хотелось задать ему несколько вопросов.

– Но главное – это двигаться. Сто раз я уже повторил, что страшнее всего – застой. Жизнь без движения бессмысленна… Отправляемся?

– Разумеется, – Мокси нахмурился. – Жалко, что мы вернулись. Теперь придется пройти одно и то же расстояние дважды.

– Ничего, Мокси. Ты извлек полезный урок и не жалей…

И они снова пошли на восток. Они шли все время на восток – туда, откуда каждый день всходит солнце. Равнина становилась все обширнее, контуры родных гор – все более расплывчатыми.

К вечеру неожиданно путь им преградила темная река. Они с удивлением обнаружили, что она твердая. Кроме того, эта река никуда не текла. Она вообще не текла. Осел потрогал ее копытом.

– Эта река очень темная и очень твердая, – смущенно заметил он.

– Это не река, – ответил Лисенок.

– А что же тогда?

– Большая асфальтированная дорога.

– А ты откуда знаешь?

– В орлином гнезде мне читали кое-что из энциклопедии… Если мы отправимся по этой дороге, она приведет нас к берегу моря.

Каменный век, бронзовый век, век, в который была создана первая машина

– таковы вехи развития человечества. Сегодня люди живут в асфальтовом веке

– своем новейшем веке. Некогда камень был нужен человеку, чтобы убивать. Бронза тоже убивала, но служила человеку и для других целей – для изготовления сосудов. Пар позволил человеку передвигаться быстрее. А с появлением асфальта появились и роликовые коньки. Представьте себе, каким было бы детство без заасфальтированных площадок и роликовых коньков! Обеспечив достаточное количество заасфальтированных площадок для детей, человек оставшийся асфальт использовал для дорог. За короткое время все дороги оказались покрытыми толстым темным слоем асфальта. С тряской было покончено. Чтобы полнее использовать гладкие дороги, люди принялись покупать автомобили. И вскоре на дорогах началось истинное столпотворение!

Позднее человек стал не только ездить по асфальту, но и жить на нем.

Он стал прицеплять к автомобилям подвижные домики-прицепы. В них есть спальное помещение, кухня с холодильником, даже душ.

Не говоря уже о цирковых артистах, перевозящих даже зверей. Они месяцами живут на колесах.

Таким образом человек стал незаметно походить на черепаху: куда ни отправится, повсюду тащит и свой дом, а на дорогах словно появились тысячи передвижных цирков.

Вместо аромата трав и цветов над дорогами теперь витает сладковатый запах асфальта.

Асфальт оказался мягким и нежным, удобным только для резиновых колес. Он не выдерживает танков и орудий. Танкам и орудиям уже запрещено передвигаться по асфальту, и вполне возможно, что их выбросят и с полей, где они мнут посевы.

По асфальту было очень удобно передвигаться. Ничего не надо было обходить, не было опасности где-нибудь увязнуть, не обо что было спотыкаться – просто идешь и размышляешь, даже можно спать на ходу – дорога сама ведет тебя, определяет направление, подсказывает, где надо остановиться. Лисенок сидел на спине у Мокси и зевал. Его клонило в сон, но он старался не дремать, чтобы не обидеть осла, который давно спал, но продолжал шагать и лишь время от времени раскрывал один глаз.

Неожиданно их нагнал большой ревущий зверь. Мокси проснулся и повернул голову.

Лисенок весь дрожал. Не успели друзья придти в себя, как ревущий зверь промчался мимо них и исчез за поворотом.

– Испугался? – осведомился седок.

– Это ты испугался, – ответил осел.

– Нет, – возразил Лисенок, – ты испугался и дрожишь.

– Мы оба дрожим, – сказал Мокси.

– Что это было? – поинтересовался Лисенок.

– И я хотел задать тебе этот вопрос. Это был какой-то огромный ревущий зверь.

– Очень огромный и очень ревущий, – подтвердил Лисенок. – Он даже огромнее, чем ты думаешь.

– Точно так я о нем и думаю… Вернемся?

– Не верю, что ты себе таким его и представлял.

– Насколько помню, я предложил вернуться.

– А мне кажется, что ты уже повернул обратно.

– Извини, но я ничего подобного себе не мог позволить до того, как мы вместе решим этот вопрос.

Осел невольно дал задний ход и, не оборачиваясь, бодро пятился назад.

– Решай! Возвращаемся или нет?

– Надо подумать. – ответил дрожащий Лисенок. – Сначала надо подумать, а потом решать. Только боюсь, что пока я решу, ты при таком темпе вернешь меня в Тихий лес.