старый дом, но печалью обречённых на поиски нового.
— Новый дом, — продолжал дон Хуан, — не столь уютен. Однако в нём гораздо больше простора.
— Ты заметил, что изгнан, и осознание этого обрело форму глубокой подавленности, потери желания жить. То же самое было и с нами. Поэтому, когда ты сказал, что не хочешь жить. Мы не могли удержаться от смеха» (из кн. 7, гл. 9. с. 391).
Каков этот «новый дом» магов, ожидающих своих очередных «гостей», должно быть полностью ясным; этот «дом» и в самом деле велик — хищная вселенная дьявола для «безличного» пузырька сознания мага необъятна…
Страх! Страх, как известно, — первый «враг» на пути толтеков. У нас это уже четвёртый характерный признак трекинга чёрной магии.
Страх толтеков — это не мелкие эмоциональные тревоги, опасения, испуги, которые так свойственны всем обычным людям. Это и не подсознательный страх. Здесь человек имеет дело со страхом наиболее мощным, инстинктивным, диким, особенно разрушительным, пробирающим до костей. Этот тип страха большинству не известен. У него характерная, специфико-энергетическая природа уровня выживания, жизни и смерти. В таком постоянном страхе некогда пребывал человек первобытный, срок жизни которого, как правило, не превышал двадцать пять лет.
На пути магии толтеков периодически частый, пронзительный, дикий ужас, сотрясающий всё человеческое существо, отнимающий здоровье и укорачивающий жизнь, — неотъемлемая часть всей деятельности мага.
Кастанеда буквально во всех своих книгах хорошо передаёт подобное состояние, но этот упрямый факт тонет, растворяется в чудесных возможностях (которыми будто бы магия наделяет каждого человека):
«Невыносимый ужас, который я испытал, длился, казалось, вечность. Я задыхался и скулил. Пот жёстким панцирем замерзал на коже»;
«Мой опыт был устрашающим, не понимаю, как я не умер от страха» (из кн. 1, гл. 4, с. 90).
«В результате я испытал глубокое психическое расстройство… Этому способствовал невыносимый ужас… В период сильнейшего волнения и тревоги на смену пришёл пик испытанного мною ужаса»;
«Было действительно страшно. Я хотел убежать… Я был вне себя от страха… Я ощутил такой дикий страх, что онемел… Моментально мой страх вырос до бесконечности… Я хотел завизжать и зарыдать, удрать или упасть в обморок» (из кн. 1, гл. 11, с. 160, 161, 165, 166, 172).
«По какой-то непонятной причине слова его вызвали у меня приступ смертельного ужаса. Дыхание неуправляемо участилось» (из кн. 7, гл. 15, с. 455).
Страх — первейший отличительный опознавательный признак чёрной магии!
А описанных состояний страха и ужаса в книгах Кастанеды очень и очень много. Дон Хуан называет это истинным кошмаром пути. У Карлоса встают от страха волосы, холодеют конечности, «разрывается» и исчезает сердце, не выдерживает кишечник и мочевой пузырь, он теряет сознание…
Изучайте законы чёрной магии Кастанеды — и вы тогда гораздо быстрее найдёте правильный, созидательный путь, который реализует все ваши человеческие таланты и духовные потенции!..
«У меня закружилась голова, глаза непроизвольно закатывались… во всём теле появился неприятный жар. Я хотел изменить позу, но уже не мог двигаться…. Да я просто оцепенел! Никогда в жизни не испытывал такого дикого ужаса… Уши буквально лопались от давления» (из кн. 2, гл, 7, с. 288, 292, 296).
«Дон Хуан обладал коварной способностью из состояния полнейшей удовлетворённости и даже радости мгновенно загонять меня в состояние дикого страха».
«Я оглянулся на дона Хуана. Он смотрел на меня. Я ощутил ужас, от которого по всему телу прошла холодная волна» (из кн. 3, гл. 7, с. 511, гл. 9, с. 541–542).
«Ужас буквально душил меня… как вдруг кровь застыла у меня в жилах, и я буквально прирос к месту…» (из кн. 3, гл. 14, с. 621, 622, 627, 628, 629.)
«Волосы мои самым натуральным образом встали дыбом. Секунду я был парализован» (из кн. 3, гл. 17, с. 680).
«Всего за несколько секунд мой страх и подозрительность выросли до неимоверных размеров. Сердце заколотилось, меня прошиб пот…»
«…Меня обуял дикий ужас, и рассудок мой тут же кинулся конструировать объяснение…» (из кн. 7, гл. 5, с. 316, гл. 7, с. 362.)
«Страх мой достиг апогея. Я принялся подпрыгивать на месте и рычать, как зверь» (из кн. 7, гл. 15, с. 464).
Страх — это то, что совершенно не свойственно треку духовной Любви!
Необъятная любовь к людям и ко всему миру, которую всё чаще переживают при православном трекинге, несовместима со страхом и, тем более, ужасом! Потому что погружение в люцидные энергии Центра — это всё большее утверждение собственного существования и бессмертия «личного» осознания! А может ли испытывать страх человек бессмертный!?
Впрочем, справедливости ради заметим, что периодически страх в православной традиции присутствовать может, но с большими отличиями от страха в магии.
Во-первых, изначально страх в молитвеннике может рождаться при глубоком осознании собственной смерти. Но такой страх в данном энергопотоке никак не является разрушительным. Он созидательный! И трансформируется через молитву — в чистые и возвышенные энергии духовной любви, радости и блаженства. Это сравнимо с электрическим трансформатором, на вход которого подаются низкочастотные сигналы, а на выходе проявляются уже нужные высокочастотные вибрации…
А во-вторых, страх на продвинутых этапах в православной линии знания пробуждается при нападениях… При нападениях на молитвенника пресловутых «союзников» или же мощных бесов, которые стремятся захватить его душу, — атаки эти, как правило, отражаются стойко. Более со страхом не имеют дело на этом пути.
«Кастанеда» же — это непрестанное погружение в страх и ужас, ужас и страх…
Следующим признаком трекинга чёрной магии является активное саморазрушение (человека) в самом широком смысле этого слова — физическое и энергетическое…
«Затем я ощутил странную боль в центре живота… Я ахнул и с громким криком опрокинулся на спину… На мгновение меня охватил ужас. По мышцам живота прошли судороги… Я ощутил озноб. Сердце начало колотиться… Я чувствовал сильную боль во всём теле. Сидеть я больше не мог и завалился на бок» (из кн. 4, ч. 1, гл. 1, с. 21, 22, 29, 34).
«Меня лихорадило. Я почувствовал жар в ладонях и ступнях. Такой же необычный жар появился в ноздрях и на веках» (из кн. 4, ч. 2, гл. 4, с. 153).
«Борьба постепенно заставила меня онеметь до такой степени, что я перестал ощущать своё тело. Рот мой непроизвольно открылся, глаза закатились… лицо у меня становилось всё твёрже и твёрже, пока оно не стало лицом трупа с желтоватой кожей, накрепко приросшей к черепу» (из кн. 4, ч. 2. гл. 4, стр. 162).
«Меня начало охватывать чудовищное возбуждение. Я был не в силах совладать с собой: мои кишки судорожно задвигались… Расстройство желудка заставило меня вскочить и помчаться в кусты…» (из кн. 4, ч. 2. гл. 6, с. 185.)
«Напряжение было огромным. Я свалился на землю, хватая воздух ртом. Мышцы моего живота были так напряжены, что я не мог дышать» (из кн. 4, ч. 3, гл. 3, с. 270).
«Какая-то необъяснимая сила разрывала меня на части. Я не мог дышать, и всё покрылось мглой» (из кн. 6, ч. 1. гл. 4, с. 65–66).
«Я почувствовал мощную вибрацию, идущую сквозь меня, и решил, что это мои смертные судороги… дрожь пробежала по всему телу» (из кн. 6, ч. 2, гл. 8, с. 129).
