Отвратительные скользкие пальцы с острыми когтями впились в икры моих ног. Чьи-то сильные руки дернули и потащили меня в глубину болотной жижи. Хотелось вскрикнуть, но в рот тут же затекала вонючая жидкость. Ноги отказывались повиноваться. Я задыхался и отчаянно колотил руками вокруг себя в тщетной попытке освободиться. Перед глазами маячила мерзкая жабья рожа, оскалившаяся двумя рядами отточенных зубов. Легкие из последних сил проси ли хоть немного воздуха, но напрасно. Воздуха не было, как не было дна у этого бездонного колодца. Разинутая пасть приблизилась к моему лицу, и выпученные глаза стали пристально меня изучать. Неожиданно, мне стало все равно, как меня убьет эта тварь. В том, что я погибну, сомнений не оставалось. Я закрыл глаза и приготовился к встрече со смертью. Кожей чувствовалось каждое прикосновение слизистых конечностей. Отвращение сменилось равнодушным ожиданием. Голова пульсировала и готова была вот-вот лопнуть. Вдруг ноги мои освободились, и какая-то сила вытолкнула меня вверх, к воздуху… Из сна.

Мокрая подушка плотно обволакивала мое лицо. Я приподнялся и сел на кровати. В комнате висел полумрак. Шторы мерно поднимались и опускались от легкого ветерка из открытой форточки. Я встал и нетвердо прошлепал на кухню. Лампочка, вспыхнувшая под потолком, прогнала остатки зловещего видения. Успокоившись, я сел на табуретку и закурил. От порции никотина сердце перестало взволнованно колотить по ребрам.

Странная вещь — ночной кошмар. Вроде, ненастоящее все, нереальное, а впечатление такое, что все происходит на самом деле. Во всех умных книгах пишут, что сон — это отголосок работы подсознания. Непонятно. Был бы сон про работу или про город, тогда ясно. Но при чем здесь болото, если я болота никогда в жизни не видел. Какое, к черту подсознание. Мое подсознание не может знать, как ощущает себя тонущий в болоте человек. Да и сам то я слово болото ни с чем не могу ассоциировать. Разве что с лягушками. Стоп. Вот откуда появилась эта жабья рожа. Все равно непонятно. Откуда взялось болото?

На часах толстая короткая стрелка нависала над тройкой. Самое время для сна. Спать. Завтра трудный день, надо отдохнуть…

От многочасового передвижения по холодной, маслянистой воде, подерну той ряской, ноги онемели. Кутаясь в тонкую ветровку, я пытался согреться, но холод все глубже проникал внутрь. Темнота окутывала меня своими ледяными объятиями, предлагая сесть прямо в воду и уснуть. Сказать, что я устал, значило не сказать ничего. Я вымотался. Я лишился всех сил, и теперь брел только на упрямстве. Но далеко ли можно уйти на упрямстве? Я этого не знал, но упорно продолжал переставлять негнущиеся ноги. Почему-то вопроса, что я делаю в болоте, у меня не возникало. Наверное, я точно знал, зачем я здесь и куда иду. Об этом не хотелось думать, и я изо всех сил отгонял причину моего здесь прибывания. Запутавшись ногами в переплетенных корнях растений, я тяжело рухнул лицом вниз, инстинктивно выставив вперед руки. В нос с новой силой ударила вонь, заглушая боль в ушибленном колене. Но руки, руки уперлись в твердую почву. Под ладонями была кочка с нежным ковром травы. Эта трава приняла мое измочаленное тело, и я, вдохнув свежесть этой зелени, провалился в небытие…

Я ошалело раскрыл глаза и помотал головой. Навязчивый сон упорно не желал оставлять меня в покое. 'Ну почему именно болото?' — недоуменно спрашивал я сам себя и не находил ответа. Болотный