от лихорадки, нищеты и непосильной работы. По существу кончилась неудачей и попытка привлечь некоторую часть эмигрантов для работы в сельском хозяйстве Канады. Из-за отсутствия денег для оплаты этого путешествия только 294 эмигранта смогли добраться туда к осени 1923 г. Как сообщает /82/ канадский автор, еще 625 человек приехали из Харбина в течение последующих нескольких лет6.
В разных странах оказанием материальной и другой помощи эмигрантам занимались десятки благотворительных организаций. В одном Берлине их было до 60, но многие из них из-за отсутствия средств быстро прекратили свою деятельность7. 17 марта 1921 г. в Праге было создано Объединение российских земских и городских деятелей (Земгор). Пользуясь обширной финансовой поддержкой чехословацкого правительства, Земгор организовывал столовые, общежития, профессиональные курвы, медицинскую помощь. Однако неполитической эта организация была только формально. Комитет пражского Земгора возглавляли эсеры, сначала В. М. Зензинов, потом В. Я. Гуревич и И. М. Брушвит. Тогдашнее чехословацкое правительство щедро субсидировало эсеров. «Здесь мы пользуемся полной самостоятельностью и свободой», — сообщал из Праги Зензинов. 21 декабря 1921 г. он получил от Бенеша единовременно, без каких-либо условий, 80 тыс. крон8.
Только за период с мая по декабрь 1922 г. руководство Земгора получило из фондов чехословацкого Министерства иностранных дел 200 тыс. крон, а в январе 1923 г. — 460 тыс. крон. Земгор финансировали и чехословацкий Красный Крест, и Легиобанк, и другие организации9. Финансовая помощь эсерам со стороны чехословацкого правительства оказывалась неоднократно, и между эсеровскими руководителями шла даже борьба за право контроля над этими средствами.
Как сообщалось в чехословацкой печати, сохранилось достаточно много материалов об оказании такой помощи не только эсерам, но и многим другим эмигрантским группировкам. Некоторым эмигрантам выплачивались крупные пособия. Например, Д. С. Мережковскому и З. Н. Гиппиус, отношение которых к Советской России было особенно враждебным, премьер-министр Антонин Швегла установил пособие в размере 3 тыс. крон в месяц10. Потом было подсчитано, что всего в рамках помощи различным эмигрантским организациям в Чехословакии было выплачено; в 1921 г. — более 10 млн. крон, в 1922 г. — около 50 млн., в 1923 г. — более 65 млн. и в 1924 г. — около 100 млн. крон.
В системе Земгора работали экономический кабинет под руководством С. Н. Прокоповича, Институт изучения России и другие учреждения, которые вели систематическое наблюдение за политической, социальной, хозяйственной и культурной жизнью Советской республики. Как уже отмечалось, руководители «русской акции» в Чехословакии преследовали далеко идущие цели — сохранение и подготовку кадров для будущей буржуазной России. Отсюда особое внимание, которое уделялось оказанию помощи эмигрантам- студентам. К 1 января 1924 г. в чехословацких высших учебных заведениях обучалось 3245 русских11. /83/
Организации бывших земских и городских деятелей существовали также в Белграде и Париже. В последнем Земгор возглавлял князь Г. Е. Львов — премьер-министр Временного правительства первого состава. Общая сумма расходов комитета Земгора в Париже достигла в 1925 г. 5 600 тыс. франков, из них свыше 4/5 (более 4 600 тыс. франков) было израсходовано на школьное дело, на организацию обучения детей эмигрантов12.
С помощью Земгора и других благотворительных организаций создавались русские школы по типу старых гимназий и реальных училищ. Русская гимназия в Париже, начавшая работать осенью 1920 г., просуществовала 40 лет. За это время было выдано свыше 900 аттестатов зрелости. Это редкий случай. Обычно русские школы, стихийно возникавшие в разных местах, прекращали свою деятельность довольно быстро. Разумеется, все дело организации школьного образования для детей эмигрантов складывалось под влиянием определенных идейных принципов и установок. «Кто платит деньги, тот и заказывает музыку». В королевстве Сербии, Хорватии и Словении (Югославии), например, действовала особая Державная комиссия, которая следила за использованием ассигнований на школьное дело. Здесь находились Крымский кадетский корпус (в Белой Церкви), Донской кадетский корпус (в Билече), Русский кадетский корпус (в Сараеве). В начале 20-х годов в них готовились молодые кадры для белой армии, которую тогда еще надеялись возродить. Вообще в Югославии велась довольно точная статистика детей русских эмигрантов. В 1924 г. их было 5317, в том числе школьного возраста (с 6 до 18 лет) — 4025, дошкольного возраста — 1292; мальчиков — 3005, девочек — 231213.
В Чехословакии благодаря щедрой помощи буржуазного правительства в 1922 г. была основана «реформированная реальная гимназия» (Прага, на Страшнице) с мужским и женским пансионами. В 1928 г. она полностью перешла в ведение Министерства просвещения. В ней училось 230 человек. Наиболее значительным средним учебным заведением была русская гимназия в Моравской Тржебове. В 1924 г. там занимались 545 учеников14. Окончившие получали аттестат зрелости и принимались в высшие учебные заведения Чехословакии. Образование и воспитание, полученные в гимназиях, пансионах, лицеях, в которых занималась в целом очень небольшая часть эмигрантской молодежи, формировали жизненную позицию, основанную на системе буржуазных ценностей. На это и рассчитывали те, кто создавал и финансировал такого рода учебные заведения. Нужно также иметь в виду, что во многих странах, где жили эмигранты, русских школ вообще не было или они постепенно закрывались. Всем русским школам в Польше, пишет П. Е. Ковалевский, в 20-е годы было предложено перейти на польский язык. Систематически проводилась румынизация в захваченной Румынией Бессарабии15. /84/
В разных странах возникали так называемые эмигрантские комитеты или объединения. Опять-таки их заявления о том, что они находятся вне политики, служили своего рода дымовой завесой. В Париже эмигрантский комитет возглавлял В. А. Маклаков. Обладая большими личными, связями, он в качестве председателя эмигрантского комитета защищал перед французскими властями юридические права эмигрантов.
В Чехословакии во главе совещания, а потом объединения эмигрантских организаций (в отличие от Земгора, где руководили эсеры) находились деятели кадетского направления: профессор А. С. Ломшаков, князь П. Д. Долгоруков, Н. И. Астров и др. В объединение входило свыше 40 эмигрантских организаций — союзы земледельцев, писателей и журналистов, врачей, артистов, Крестьянский союз, Общество русских инженеров и техников, Красный Крест, православный приход и даже Братство по погребению православных в Праге. Правление объединения поддерживало постоянные связи с Министерством иностранных дел Чехословакии.
Занимаясь вопросами правового положения эмигрантов, образованием, трудоустройством, получением въездных и выездных виз, объединение эмигрантских организаций было тем не менее далеко не индифферентным в политическом отношении. «Само собой разумеется, — писал Д. И. Мейснер, который на протяжении ряда лет являлся членом правления и секретарем объединения, — что политика, как почти в каждом эмигрантском общественном начинании, стояла за фасадом этих объединений»16.
В феврале 1921 г. Международный комитет Красного Креста предложил Совету Лиги Наций назначить комиссара по делам русских беженцев. Им стал известный полярный исследователь и общественный деятель норвежец Фритьоф Нансен. Дочь Ф. Нансена Лив Нансен-Хейер, написавшая «Книгу об отце», вспоминая о его деятельности по возвращению на родину рядовых эмигрантов, отмечала, что Нансену часто приходилось действовать почти в одиночку, вопреки сопротивлению Лиги Наций и многих политиков17.
По предложению Нансена для эмигрантов были введены удостоверения личности (так называемый нансеновский паспорт). К сентябрю 1923 г. проект паспортов был одобрен 31 государством. Однако наличие нансеновского паспорта не освобождало их владельцев от многих трудностей. Как вспоминают бывшие эмигранты, с этим паспортом было нелегко переехать из одной страны в другую. Никто не хотел их принимать, и многие эмигранты вынуждены были жить нелегально, рискуя в любой момент оказаться в тюрьме.
Созданная Нансеном организация занималась главным образом вопросами подыскания работы и размещения эмигрантов. По официальным данным, 25 тыс. беженцев получили работу в Америке, Австрии, Бельгии, Болгарии, Чехословакии, Германии, /85/ Венгрии и Югославии
