Не работал и другой, за углом. С досадой швырнув трубку на рычаг, С. вышел из будки и прибавил шагу: он опаздывал на работу. На жестяной крыше будки, безразлично глядя на людской поток, сидел ворон.
Войдя в издательство, С. поднялся по ступенькам и, кивнув вахтерше, хотел пройти к лифтам.
– Секундочку!
Он обернулся.
– Вам какой-то сверток.
– Мне?
Вахтерша вынула из недр стола нечто, свернутое, как чертеж, в трубку.
– Что это? – спросил С.
– От господина Вильсона, – прочла по журналу вахтерша и поджала губы.
Ему не работалось.
Отложив кипы редакционных фотографий, он снова набрал номер, но телефон у Лики по-прежнему не отвечал. Зато презент, обещанный – и доставленный! – загадочным поклонником Эдгара По, лежал на подоконнике. Еще раз начав крутить колесико телефона, С. вдруг положил трубку и протянул руку к свертку.
– Слушай, Васильева не было? – В комнату заглянула голова с косичкой.
С. отдернул руку от подоконника.
– Не было.
– Где ж он гуляет? – возмутилась голова и исчезла.
Что-то останавливало С. от того, чтобы вскрыть сверток прилюдно. Наконец оставшись в одиночестве, он нервным движением разорвал обертку.
Клочки бумаг с записанными на них именами и номерами телефонов валялись на полке у телефона, торчали из-за телефонной проводки. С. медленно пересмотрел их еще раз: стараясь не волноваться, вывернул карманы висевших в шкафу брюк, но того, что искал он – телефона давешнего иностранца, – не было, словно тот никогда и не звонил.
Однако обещанный им презент – старинный и, судя по всему, дорогой гобелен – лежал на тахте. С. присел рядом: помедлив, снова развернул его – огромный рыжий конь скакал мимо средневекового замка.
С. провел пальцем по гобелену.
– Бред какой-то, – пробурчал он и вышел из комнаты.
Перед полкой с телефоном С. остановился и в который раз обвел взглядом тесный закуток коридора.
– Тань, – окликнул он наконец жену, – я вчера телефон записывал американца этого. Ты не знаешь, где он?
– Не знаю, – бесстрастно ответила из кухни жена.
– Прямо тут где-то оставлял, – пожаловался С. – Ты не убирала?
– Я не домработница, – донеслось с кухни. – Я не обязана следить за твоими бумажками.
С. сорвался.
– Я не говорю, что ты обязана! – заорал он и опрометью кинулся в кухню. – Я не говорил этого! Я просто спросил: может быть, ты видела?
Жена, стоя у раковины, ожесточенно терла щеткой сковороду.
– Не видела! И не знаю я, кто тебе звонит и кому звонишь ты! Не знаю и знать не хочу!
– Дура! – закричал С. – Дура, при чем тут?..
И осекся.
Таня несколько секунд терла сковороду, потом повернула к нему стареющее лицо.
– При чем тут – что? – спросила она.
На третьем этаже хлопнула дверь, простучали вниз по лестнице шаги: С. вышел из подъезда и, перейдя двор-колодец, полутемный в ранних петербургских сумерках, завернул за угол. Там, уже невидимый из окон собственной квартиры, зашел в телефонную будку. Набрал номер, постоял чуть дольше, чем нужно было, чтобы понять: никто не подойдет. Вышел из будки и, вернувшись во двор, отпер большой висячий замок на обитой жестью двери подвала.
Через несколько секунд зажегся свет в подвале, опустились плотные тяжелые шторы.
В своей фотолаборатории, в красном свете безопасного для пленок фонаря, С. был похож на средневекового алхимика. Да и в самой процедуре печати было что-то завораживающее. Сходство с алхимиком усиливалось тем, что С. без перерыва бормотал что- то, и в бормотании этом повторялось:
– Вильямс, Уильямсон… Ч-черт, как же его?
Он заправил пленку в коробку и начал заливать проявитель.
Залив его, засек время и присел на табурет рядом, мыча что-то нечленораздельное.
Фамилия иностранца вертелась в сознании, напоминая что-то, но что именно, вспомнить не мог.
– Виллис, – пробормотал С., устанавливая фотоувеличитель на резкость. – Нет. Презент от фирмы… Твою мать, а?
Он привычно взял щипчиками первый отпечаток и опустил в ванночку с раствором. Через несколько секунд на листе стало медленно появляться смеющееся лицо Лики.
Стрелки старенького будильника показывали начало десятого.
Снился звонящий телефон, упавшая тарелка и красная борщевая лужа на линолеуме. А телефон все звонил. Потом оказалось: звонят в дверь и уже не во сне.
– Телеграмму примите, – хмуро сказала тетка с тяжелым лицом.
– А?
С. – в утреннем ознобе, полуодетый – топтался в прихожей. Буквы в телеграмме прыгали, не желая становиться словами. Он смотрел в телеграфный бланк, ничего не понимая. Наконец – прочел.
– Распишитесь, – сказала женщина, подставляя тетрадь с привязанным огрызком карандаша. – Распишитесь! – повторила она.
С. чиркнул по бумаге, и почтальонша исчезла, оставив его в прихожей – полуодетого, с телеграммой в руке.
Он вошел в комнату. Еще не начинало светать. Жена спала. Он немного постоял, глядя на нее, потом побрел на кухню. Там стоял на столе стакан с остатками ночного чая. С. плеснул в него воды из чайника, поднес ко рту. И, поставив обратно, снова уставился в телеграмму.
«ЛИКА УМЕРЛА ТЧК СРОЧНО ПРИЕЗЖАЙТЕ»
Электричка, почти пустая в этот рассветный час, отползла от перрона и через несколько секунд скрылась в стене тумана.
В предпоследнем вагоне, у окна, глядя невидящими глазами на медленно плывущий мимо пейзаж, сидел С.
…Электричка, разогнавшись, летела мимо спящих петербургских кварталов, пронизывала отсыревший за ночь воздух, короткими гудками будила пригород. Взлетали наверх и снова падали провода.
С. задремал и в тяжелой полудреме увидел лицо Лики – на своих фотографиях, в кювете с закрепителем, – чудесное, открытое, смеющееся, совершенно живое лицо.
Вдруг, заскрипев всеми сочленениями, электричка остановилась посреди перегона. С. открыл глаза, несколько секунд бессмысленно смотрел в окно на застывший, утонувший в молоке пейзаж, потом огляделся. Немногочисленные пассажиры спокойно подремывали или просто сидели, глядя в никуда. Вдруг, как всегда хрипло и неразборчиво, забурчало вагонное радио.
– Что? – напрягся С. – Что он сказал?
Сидевший через проход молча пожал плечами.
– Пути ремонтируют, – сказал другой. – Размыло.
С. отвернулся к окну.
Поезд стоял. Сразу за насыпью, за телеграфной линией, уходило в туман клочковатое поле. На телеграфном проводе сидел ворон.
С. отвернулся от окна, но потом снова повернулся к нему.
