– Смотри: расстояние между деревьями совсем небольшое, можно перепрыгивать с ветки на ветку. В лесу так лучше всего. И безопасней: никто из нечисти не доберется.

Я скептически осмотрелся. Ну да, в теории такое вполне возможно, только вот на практике может вылезти небольшая погрешность, из-за которой каскадеры зачастую обращаются к врачам. Ладно, посмотрим, как это выглядит.

– Хорошо, показывай… девочка, воспитанная белками.

Не успел я ухмыльнуться, как Арлета ловко перескочила на соседнее дерево, с него на следующее и еще на одно. Затем вскарабкалась немного выше, помахала мне рукой, предлагая присоединиться, и продолжила непринужденно порхать метрах в десяти над землей. Сразу чувствовалась либо ее тщательная подготовка на армейской полосе препятствий, либо вся жизнь, проведенная в кронах деревьев. Что ж, надо бы и мне попробовать. Мы с Шаманом, конечно, в такое детство на тренировках не впадали, однако не бежать же за охотницей, как верный пес, задрав голову и высунув язык. Так и в очередного лешего врезаться недолго.

Я сделал первый прыжок. Надо заметить, что ветви огромных елей, находящиеся ближе к земле, располагались не совсем под углом вниз, а скорее перпендикулярно стволу, выглядели толстыми и надежными. Местами они пересекались недалеко друг от друга, и на таких перекрестках даже прыгать было вовсе не обязательно. Поэтому обезьяний метод передвижения здесь вполне имел право на существование.

Сделав еще несколько прыжков, я понял, почему Арлета надевает в лес перчатки грубого пошива и одежду из плотной кожи, наглухо прикрывающую тело вплоть до подбородка. Контакт с подлыми зелеными колючками был фатально неизбежен. Один раз коварный пучок иголок зацепил рану на шее, и я чуть не потерял координацию от боли. Шансы выжить при падении с той высоты практически отсутствовали – только если бы я угодил прямо в полную грязи ловушку кладника. Хотя и там шансов не больше. Но, несмотря ни на что, в процессе у меня стало получаться все лучше и лучше. Арлета вроде как даже решила навязать мне какую-то негласную игру, выбирая для себя наиболее сложный маршрут. Ох уж эти молодые гормоны, стремление показать себя с лучшей стороны, покрасоваться! Но самое странное – я сам пристроился за охотницей и следовал точь-в-точь как она, доказывая, что у нас тут не единственная королева лиан. В смысле – король тоже есть.

Наконец девушка совершила головокружительный прыжок на дерево, стоящее чуть поодаль, в небольшой низине. Оно, с виду невысокое и тощее, сиротливо ютилось в тени гигантских хвойных подруг, раскинув на удивление пышную лиственную крону, из-за которой абсолютно не было видно, куда прыгать. Плюс настораживало расстояние. Вообще глупую игру мы затеяли, да еще и опасную для жизни. Хотя такое заявление в данной ситуации будет радостно воспринято как безоговорочная капитуляция, а ведь я крутой! По крайней мере, в глазах Арлеты именно таким и должен быть! Пришлось храбро прыгнуть. Полет был просто захватывающим – до тех пор, пока я не вонзился в самую гущу. Раздался хруст ломающихся веток, мое тело перевернулось вниз головой, и я каким-то непостижимым образом зацепился за сук. Наверное, тем самым чудом. Приняв более-менее удобное положение, я отыскал взглядом Арлету. Она украшала собой сук неподалеку и с волнением наблюдала за мной.

– Извини, – быстро начала оправдываться она, – я, клянусь, первый раз в жизни решилась на такой безрассудный прыжок. Да и тебя за собой потащила. Не знаю, что на меня нашло…

Девушка выглядела грустной и растерянной.

– Все нормально, – поспешил я успокоить ее. – Сам виноват – поддался на провокацию. В следующий раз оба будем умнее. Просто желание выпендриться порой бывает сильнее инстинкта самосохранения. – Я усмехнулся. – Еще нашумели вон как! Все, теперь тихо и аккуратно. Поскакали.

Однако легко сказать. Деревце-то в низине, рядом ничего в пределах досягаемости не наблюдалось. Порыскав немного по ветвям взад-вперед, мы пришли к единому выводу – все-таки придется спускаться. Арлета первой направилась вниз, но я вовремя успел остановить ее:

– Стой! Быстро наверх!

– Что такое? – удивилась охотница, но при этом пулей вернулась обратно.

«Увидишь женщину – беги», – говорил волк. А именно женщину я сейчас и видел. Она уже стремительно подбегала к нашему дереву. Эта странная барышня была одета в одну рубаху до пят. Свои костлявые серые руки она воздела вверх, прямо к нам. Ее лица не было видно из-за ниспадавших на него длинных седых волос. Подойдя к дереву вплотную, женщина неистово принялась скрести длинными ногтями ствол, словно пыталась до нас добраться. При этом сама не произнесла ни звука.

– Лихоманка! – Голос Арлеты был полон отчаянного ужаса.

– Досюда не достанет?

Мы взобрались довольно высоко, но так, чтобы не выпускать нечистую из вида. Она тем временем принялась безмолвно ходить вокруг, шелестя опавшей листвой, а после уселась под деревом и принялась ритмично раскачиваться, по-прежнему простирая к нам свои кривые руки.

– Не знаю… – Девушка чуть не плакала. – Она не уйдет. Будет ждать, пока не спустимся или не умрем.

– Попробуй убить ее, – предложил я.

– Ее не убьешь обычной стрелой. Мы в ловушке!

– Иди ко мне, – донеслось снизу протяжное унылое завывание.

Да уж, ситуация не радужней, чем на «Титанике». Либо попадаем в заразные лапы нечистой, либо дожидаемся погони Кащера, и тут Варрык вряд ли быстро сообразит, как нас отмазать. Хотя… кто сказал, что мы оба должны попасться к лихоманке? А что, если к ее инфекции у меня такая же устойчивость, как и к чарам? Я начал быстро инструктировать спутницу:

– Арлета, слушай, у меня очень важная информация для людей по поводу нечистых. Кто-то из нас должен обязательно ее донести. Сейчас я тебе все расскажу, а потом спрыгну вниз и отвлеку старую каргу. Возможно, ее болезнь, как и чары, не действует на меня. А ты – бегом в Прилесье. Быть может, все обойдется, и там свидимся.

Девушка все это время испуганно смотрела мне в глаза, шевелила губами, лихорадочно мотая головой.

– Нет! – воскликнула она. – Нет! Лихоманка убьет тебя! Не оставляй меня одну! Я боюсь!

Охотница крепко вцепилась в меня своими пальчиками.

– Мы должны, понимаешь? – строго рявкнул я. – За мной погоня! Если мы оба здесь погибнем – все на Поляне будут уничтожены!

– Нет! – Арлета еще крепче сжала руки. – Так не должно быть! Почему? Я только поняла, что такое счастье, и сразу должна его потерять! Я люблю тебя!

Ну вот и все! В таком состоянии разъединить нас было под силу лишь ядерному заряду, прочно установленному прямо между нами. Никуда она меня не отпустит, да я и сам не пойду. И плевать на всю Поляну. С такой девушкой в объятьях не стыдно умереть. По крайней мере, можно попробовать переждать бурю эмоций, а потом вновь пытаться завести конструктивный разговор.

Я прижал к себе несчастную девушку, которая так поздно и так ненадолго почувствовала вкус настоящей любви, и она разрыдалась на моем плече. Всю жизнь терялся, если барышня начинает плакать, – вот и сейчас, как обычно, сидел, озираясь ошарашенно по сторонам, и молчал, как двоечник у доски.

Когда рыдания охотницы перешли в едва слышные всхлипывания, свысока до моих ушей донесся странный звук. Я глянул наверх и увидел плывущее в нашу сторону искрящееся облачко синего цвета. Оно подлетело почти к самому дереву, покружилось немного и выпустило яркой вспышкой молнию. Я тут же посмотрел вниз, чтобы увидеть, куда она угодила, и каково же было мое удивление, когда нечистой у подножия не обнаружилось. Лишь горстка пепла осталась на том месте, где она недавно стерегла нас.

– Что за несносный пришелец? Не успел оставить на пару дней, как он уже по самые уши вляпался в неприятности! – Обладателя этого вечно недовольного голоса сложно было с кем-либо перепутать.

Шумно продираясь через густые заросли, из близлежащих кустов появился Скокс.

– Слезайте уже, горе-охотники. Все спокойно!

– Скокс! – радостно воскликнули мы с девушкой в один голос.

А я добавил, спускаясь: