Но в то же время, как комнаты были слишком велики для моего несуществующего имущества, они были слишком малы для меня.

Я был обязан оставаться там, ожидая вызова от Маера.

Так как я понятия не имел, когда это может произойти, я был фактически в ловушке.

В защиту гостеприимства Маера, я должен упомянуть несколько положительных моментов.

Еда была отличная, хотя и несколько холодная к тому времени, когда она проделывала свой путь от кухни.

Была также прекрасная медная ванна для купания.

Слуги принесли горячей воды, но она вытекла через серию труб.

Я не ожидал найти такие удобства, так далеко от цивилизованного влияния Университета.

Я посетил одного из портных Маера, возбудимого маленького человека, который измерил меня шестью десятками различных способов, всё время болтая сплетни о дворе.

На следующий день, мальчик посыльный принёс две кройки одежды в цветах, которые мне льстили.

В некотором смысле мне повезло, что я встретился с неприятностями в море.

Одежда, поставляемая портными Алверона была намного лучше, чем я мог себе позволить, даже с помощью Трепе.

В результате я производил вполне поразительное впечатление во время своего пребывания в Северене.

Лучше всего было то, что во время примерки моей одежды болтливый портной упомянул, что плащи были в моде.

Я воспользовался возможностью, чтобы преувеличенно оплакать потерю плаща, подаренного мне Фелой.

Результатом был богато украшенный бордовый плащ.

Он не способен был уберечь от дождя, но вполне устраивал меня.

Он не только делал меня выглядящим довольно лихим, но и был полон умных маленьких карманов, конечно.

Так что я был одет, накормлен, и сидел в роскоши.

Но, несмотря на это и к полудню следующего дня я исходил свой номер, как кошка в клетке.

Я жаждал быть снаружи, вытащить свою лютню из футляра, узнать, зачем Маеру, необходим на службе кто-то умный, хорошо говорящий, и, прежде всего, сдержанный.

Я высматривал Маера через щель в изгороди.

Он сидел на каменной скамье под тенью деревьев в своем саду, выглядя каждой своей частью, как джентльмен, в своих свободных рукавах и жилете.

На нём были цвета дома Алверона: сапфира и слоновой кости.

Но в то время как его одежда была прекрасна, она не была показной.

Он носил золотое кольцо, печатку, но никаких других драгоценностей.

По сравнению с многими другими в его дворе, Маер умел толком одеваться.

На первый взгляд это казалось, означало, что Алверон презирал моды своего двора.

Но через мгновение я увидел правду об этом.

Цвет слоновой кости рубашки был сливочным и безупречным, сапфир жилета ярок.

Я поставил бы большие пальцы, что их не носили не больше, чем полдюжину раз.

Как проявление богатства, это было тонко и ошеломительно.

Можно быть в состоянии позволить себе красивую одежду, но сколько будет стоить поддержание гардероба, который никогда не показывал ни малейшего намека на износ?

Я думал о том, что граф Трепе сказал о Алвероне: богатый, как король Винта.

Маер сам по себе выглядел так же, как и раньше.

Высокий и худой.

Седеющий и безупречно ухоженный.

Я видел уставшие линии его лица, небольшую дрожь его рук, его осанку.

Он выглядит старым, подумал я про себя, но он не таков.

Колокольня пробила час.

Я отстранился от ограды и прогулялся до угла, чтобы встретить Маера.

Алверон кивнул, его холодные глаза внимательно меня осмотрели.

- Квоут, я надеялся, что ты придёшь.

Я согнулся в полуформальном поклоне.

- Мне было приятно получить приглашение, ваша светлость.

Алверон не сделал приглашающего жеста для меня, чтобы усадить меня, поэтому я остался стоять.

Я догадался, что он проверял мои манеры.

- Я надеюсь, ты не возражаешь, что наша встреча на улице.

Ты уже видел сады?

- У меня не было возможности, ваша светлость. - Я был в ловушке своей проклятой комнаты, пока он не послал за мной.

- Ты должен позволить мне показать их. - Он взял полированную трость, что была приставлена в тени дерева.

- Я всегда считал, что свежий воздух хорош от любых болезней тела, хотя другие не согласны. - Он наклонился вперед, как будто собирался встать, но тень боли промелькнула на его лице и он стал мелко, болезненно дышать сквозь зубы.

Болен.

Я понял.

Не стар, болен.

В мгновение ока я оказался рядом с ним, и предложил ему свою руку.

- Позвольте мне, ваша светлость.

Маер натянуто улыбнулся.

- Будь я моложе, я бы отклонил твое предложению, - вздохнул он.

- Но гордость - роскошь сильного. - Он положил тонкую руку на мою руку и использовал мою поддержку, чтобы передвигать свои ноги.

- Я должен согласиться на то, чтобы быть добрым, вместо этого.

- Милосердие это роскошь мудрого,- сказал я легко.

- Таким образом, я могу отметить вашу мудрость, ваша светлость.

Алверон криво усмехнулся и похлопал меня по руке.

- Это позволяет мне намного легче это переносить, я думаю.

- Не хотите ли вашу трость, ваша светлость?- спросил я.

- Или мы пойдём вместе?

Он издал сухой смешок.

- «Пойдем вместе». Это изящно подмечено. - Он взял трость в правую руку, а левой держал мою руку удивительно сильной хваткой.

- Дамы и господа,- выругался он шёпотом.

- Я не хотел бы показаться немощным.

Но менее возмутительно опереться на плечо молодого человека, чем ковылять самому.

Это ужасно, когда твоё тело подводит тебя.

Ты никогда не думаешь об этом, пока молод.