Воздух был наполнен радостным возбуждением, ароматами дыма, помятой травы и свежесрезанных цветов. Ибо спустя десятилетия тьмы и недостойных королей Мэвана обретала королеву.
Все что-то принесли, будь то каравай хлеба или круг сыра, фляга эля или тарелка слив. Все нарядились в цвета и символы своих Домов, поэтому к тому времени, как начало смеркаться, поле представляло собой пестрый гобелен.
Я посмотрел на свой васильково-синий дублет, в сотый раз провел рукой по морщинкам на своей одежде, морщинкам на моем сердце и попытался отвлечься на стайку мальчишек, которые состязались друг с другом. И все равно я не мог не выискивать ее – лавандово-золотого сокола Мак-Квинов, которого, как я знал, она будет носить.
– Милорд, милорд! – закричал Эван, и я улыбнулся благословенному отвлечению.
Эван метал три своих мяча не так далеко, как остальные мальчишки, но все равно впечатляюще для его небольшого роста.
– Вы это видели, лорд Эодан?
Я поаплодировал и тут же был забыт: Эван с воодушевлением переключился на группу глазевших девчонок, стараясь произвести на них впечатление.
Я опять смешался с толпой, где большинство моих людей помогало с последними приготовлениями к пиру. Я увидел каменотеса Дерри. Он смеялся, уже отведав эля и сидра. Еще здесь были моя мать и Эйлин, они сметали с тарелок на столе случайно залетевшие листья. И Шеймус, который крутил над огнем вертел, вытирая со лба пот. И кухарка, которая тряслась над своим картофелем с ароматными травами и яблочным пирогом.
Я улыбнулся при виде их всех.
Краем глаза я заметил Журдена в лавандовом с золотом. Он нерешительно стоял в стороне и выжидал, глядя на мою мать. И я подумал о том, как они когда-то вместе планировали восстание, которое провалилось, и он двадцать пять лет считал ее погибшей.
Лили почувствовала его пристальный взгляд и подняла голову. Ее лицо озарилось радостью – она узнала Мак-Квина и направилась к нему. Они обнялись, смеясь и плача.
Я отвернулся, чтобы не мешать им.
А потом подумал: «Если Журден здесь, то и Бриенна должна быть поблизости».
Я не видел ее с того утра, когда она позвала меня в Фионн и рассказала о матери. Она была коротко острижена, с повязкой на лице, бледная и в синяках. При виде нее у меня внутри что-то надломилось. Что ей пришлось вынести и почему я не мог добраться до нее раньше?
Я вспомнил, как ждал, когда же она меня позовет, как мерил шагами коридоры Брая и бродил по лугам, неспособный думать ни о чем, кроме нее, и беспокоился о том, почему она не хочет меня видеть. И потом, когда она позвала меня в Фионн, я ринулся к ней с жаждой обнять ее, а она глазами и голосом держала между нами дистанцию. Она не хотела, чтобы я к ней прикасался. И я по-прежнему не знал, это из-за новостей, которые она собиралась мне сообщить, или потому что внезапно захотела от меня отдалиться.
Я пошел в лес, обходя группы людей и деревья, ища ее. Я знал, что уже почти пора, солнце уже заходит. А, согласно традиции, королевы всегда короновались в Миствуде на закате.
Я стоял в компании Берков, когда заиграли флейты, призывая людей в лес, готовиться к приходу королевы.
И вот тогда я наконец увидел ее.
Бриенна стояла под огромным дубом. На ней было платье цвета утренней зари – пурпурное, оттенок между тьмой и светом, с пальцев свешивался на цепочке Камень Сумерек, а голову украшал венок из полевых цветов. На ней не было плаща страсти, как и на мне, – мы оба предпочли представлять в этот вечер только Мэвану.
На ее правой щеке я увидел шрам, и я знал, что отныне такой же шрам лежит на моей душе. И тем не менее чем дольше я на нее смотрел, тем больше он тускнел, ибо я полностью был поглощен самой Бриенной.
Я желал, чтобы она посмотрела сюда, нашла меня в толпе.
И она почти нашла, ее взгляд скользил по факелам, когда лорд Берк коснулся моего плеча.
– Морган! Полагаю, вам следует быть со своими людьми.
– Ах да.
Я бросил на него взгляд, почти не сознавая, где нахожусь. Наверное, он заметил, что я смотрю только на Бриенну, потому что улыбнулся и добавил:
– Ты должен гордиться ею. Хотя она теперь выше тебя рангом, парень.
Мне хотелось спросить, что он имеет в виду, но тут заметил на груди Бриенны серебряную брошь, блестящую, как упавшая звезда, и поясняющую, кто она такая.
И, когда я это понял, у меня перехватило дыхание.
Бриенна стала советницей королевы.
Глава 35. Бриенна
Восхождение королевы
Миствуд, владения лорда Берка
Спускались сумерки, тени смягчились, и я поняла, что королева скоро появится. Я восхищалась окружающим лесом, этими старыми деревьями, под сенью которых столетия назад короновались королевы. На ветвях висели фонари, бросая нам на плечи теплый дрожащий свет. Воздух благоухал прохладой и сладостью. Между деревьями, как паутина, были перекинуты цветочные гирлянды.
Я продолжала ждать ее под могучим дубом. Рядом со мной стоял магистратский судья.
Он возложит на королеву корону. А я надену ей Камень.
Я закрыла ненадолго глаза, чтобы успокоиться. Этот вечер во многом напоминал ночь летнего солнцестояния пять месяцев назад, когда я должна была раскрыть свою страсть и обрести покровителя. И как в ту ночь все пошло наперекосяк и абсолютно не по плану.
Тем не менее та ночь способствовала приходу этой, ибо, если бы я тогда не провалилась, я бы не стояла здесь.
Я открыла глаза и посмотрела на собравшихся людей. Нив, Шон, Кила, Эван, Ориана, Мириай и Люк. Они разговаривали, смеялись, наслаждались этим мгновением. У меня заныло сердце при виде них: я принадлежала им, а они – мне. А, кстати, где отец? Где Картье? Я не могла отрицать, что меня тревожит тот момент, когда мы увидим друг друга.
Не успела я подумать о Журдене, как заметила, что он пробирается сквозь толпу, а с ним – женщина. Лили Морган. Я узнала ее, потому что Картье был ее точной копией: грация пшеничного стебля, льняные волосы и глаза такие голубые, что, казалось, обжигали.
Тем не менее у меня не было времени ею восхищаться, потому что заиграли флейты и наконец прибыли Изольда с Брэденом, словно их принесла магия. Изольда никогда еще не выглядела такой прелестной, такой сияющей. Я не могла отвести глаз от нее и ее отца, когда они стали передо мной и магистратским судьей.
– Изольда, дочь Брэдена и
