Чавк.

К нашим ногам осело безжизненное тело. За ним последовал мой щит, окатив нас всех водой и залив пол. Комнату заполнил запах гниющей рыбы. Такой сильный, что слезы на глаза навернулись.

– Э нет, ты мне еще нужна, – прошипел паладин, поводил над телом руками, и оно будто застыло в облаке тумана. – Я с тобой еще не закончил.

Затем прямо посмотрел на меня и совсем другим тоном добавил:

– Ее нельзя было спасти. Это точно.

И такой финал лучше, чем многолетнее существование в облике человекоподобного чудовища, подконтрольного повелителю всех вод. Это был подтекст.

Я медленно кивнула и зябко поджала пальчики на ногах.

Плавать, конечно, уже никто не пошел. Шейнелл запретил только мне, и это было разумно, хоть и обидно. Но он пообещал, что мы потом наверстаем, а несколько мгновений спустя события набрали такие обороты, что вся наша компания напрочь забыла о развлечениях.

Налетели годдхенские стражи порядка и засыпали нас вопросами. Правда, перчатка паладина произвела на них неизгладимое впечатление, так что они едва всем отделением не принесли Шейну присягу. Но упорно отрицали, что на их территории происходит что-либо преступное. Конечно, кто ж в таком признается? Даже попытались спихнуть на меня, мол, притащила за собой из столицы хвост из проблем. И звучало обвинение искренне и уверенно. На этом месте Шейн на них нарычал и отправил сопровождать плывущее в коконе из тумана тело до его дома. Там портал. Даже знать не хочу, как он это провернул.

Рози назначили ответственной за сплетни. Нужно было задать им правильный тон, чтобы местные не придумали чего-нибудь лишнего. А Илиса и Мейт сами к ней присоединились. Скоро весь Годдхен будет знать, что я под защитой паладина, да и сама кое-что могу.

Врага это только разозлит. Но когда люди злятся, они совершают промахи. Это не я сказала, это паладин сказал. Ему виднее.

Эффектное появление стражей с телом и нас с драконом на улице имело все шансы остаться незамеченным, но одна зрительница все же нашлась. И не просто нашлась, а округлила глаза, приоткрыла рот, побледнела, а миг спустя густо покраснела. Кажется, даже ее строгое коричневое платье встопорщилось от негодования.

– Аверни, что все это значит?!

Тетя Эрин. Она стояла у калитки с видавшей виды дорожной сумкой в руках.

Дальше ее чары не пускали.

– Я жду объяснений. Немедленно.

С языка слетело слово, как-то подслушанное у злого дракона. Тетя не расслышала, а виновный в расширении моего словарного запаса дракон довольно ухмыльнулся.

– Госпожа Тонар, я полагаю? – когда мы приблизились, кивнул ей Шейн.

И погладил мою ладонь, лежащую на его локте.

– Именно, – с достоинством подтвердила тетя. – И я не желаю видеть вас рядом с моей племянницей. Она скоро выходит замуж.

Ах, вот оно что! А я-то подумала, что по мне соскучились. Хотя нет, на самом деле я так не думала.

– Шейнелл Огисвуд, глава клана Драконов Северного Моря и первый паладин ее величества, – игнорируя только что услышанное, представился дракон. – И, как паладин, я запросил информацию об имуществе Аверни Исхельм, находящейся под вашей опекой. Знаете, нашел там много интересного.

Стражи стояли в нескольких шагах от нас и внимали, хотя Кайен давно отпер дом и уже дважды пригласил их внутрь.

– И что? – вскинула тонкие, почти незаметные брови тетя.

– Вам грозит обвинение в растрате неприкосновенного наследства, использовании своего влияния на племянницу с целью выгоды, присвоении значительных сумм и имущества, – монотонно перечислил дракон. – И пока идет расследование, вам вынесен запрет приближаться к Аверни.

Тетю затрясло от ярости.

– Все, что я взяла, было потрачено и на нее в том числе!

– Правда? – уточнил Шейн ласково и так посмотрел, что, будь я преступницей, созналась бы во всем немедленно. – Например, те деньги, которыми вы оплачивали обучение своего пасынка? Или его долги? Что-то не вижу здесь выгоды для Аверни.

– Она сама мне их давала.

Насколько могу судить, с позиции закона так и было. Однако у Шейнелла имелась своя позиция.

– Потому что находилась под давлением и не могла противоречить. А я еще подумываю добавить обвинение в покушении на жизнь, поскольку лекарства, которыми подавляли пробуждающуюся в ней магию, вполне могли ее убить. – И, понизив голос, чтобы слышать могли исключительно мы с тетей, добавил: – Я знаю, при чьем попустительстве Аверни оказалась у вас. Но как только вы начали тонуть, Тамарин забыла, что вы когда-либо были знакомы. И я советую вам сделать то же самое.

Он прощально кивнул тете Эрин, таким образом ставя точку, и увлек меня к своему дому. К порталу. Остальные последовали за нами.

– Вообще-то я планировала остановиться у Вери, – растерянно пробормотала тетя. – Постоялый двор мне не по карману.

– Насколько знаю, у вас в городе есть подруга, – напомнил Шейн. – А у нее – дом. И помните: вам запрещено приближаться к племяннице. В противном случае я точно обвиню вас еще и в попытке ее убить.

Скрипнула калитка. Затем за нами закрылась и дверь.

– Ты слишком строг к ней. – Я осторожно тронула Шейна за рукав. – Все же она вырастила меня. И любила, как могла. Вряд ли она что-то украла. И точно не хотела меня убить, просто ее пугает магия.

Взгляд истинного паладина достался уже мне. Живот свело холодком.

– Все сказала? – вкрадчиво уточнил дракон.

– Я обижена на них с Квитом и точно не собираюсь ни обратно в поместье, ни замуж. Но за многое я ей все же благодарна. Учитывай это, пожалуйста. Теперь все. – Я перевела дыхание. – А откуда у Годдс в нашем городе дом?

В последний месяц события несутся с такой скоростью, что я просто не успеваю за ними.

– По порядку, – кивнул дракон, пока мы шли к порталу. – Ее уже вызывали на допрос, и там она подтвердила, что это ее поверенный по ее приказу забрал из дома все ценное, что можно было вынести, в том числе срезал драгоценности с платьев Риайлин. Мерзко, правда? Она объяснила это тем, что брат ей ничего не оставил, и она посчитала это несправедливым. И ни слова о любимой племяннице.

Отвращение накатило с такой силой, что меня начало мутить.

– Да, она по-своему была привязана к тебе, – продолжал дракон, никого не стесняясь. – Но деньги любила все-таки больше. Остальное ты и так знаешь.

– А семья Годдс всегда жила в наших местах, – влез кто-то из стражей. – Они же основатели города.

Годдхен. Годдс. Вот… проклятье! Надеюсь, все-таки не в буквальном смысле.