— Русский?

Он несколько раз кивнул.

— Ты бы бутылку газеткой обернул. Тут на счет пьянства в общественных местах строго. А с газеткой не сунуться. Считается, что просьба показать, что ты пьешь, это вмешательство в твою личную жизнь.

Парень смотрел на меня большущими светлыми глазами и, похоже, плохо понимал, что я ему сказал. Хотя говорил я по-русски.

— Да что они не люди что ли? — наконец ожил он, — не понимают?

— Люди, конечно, — вздохнул я, — но лучше лишний раз не нарываться.

— Да пошли они тогда, — высказался соотечественник и снова приложился к бутылке.

— Паша, — сказал я и протянул руку, — Чистяков.

— Боря, — ответил он, крепко пожимая ладонь, — Самойлов.

— Слушай, друг, у тебя международной телефонной карточки нет? — приступил я, — нужно маме позвонить, что я живой. Новости только что передали, она, наверное, с ума сходит. А у меня все пропало…

— А на фига мне карточка, — пожал плечами Боря и, порывшись во внутреннем кармане, протянул мне плоский мобильник, — держи. Роуминг по всему миру, — похвастал он, — Звони на здоровье.

— Я недолго, — пообещал я, вцепляясь в заветную коробочку как голый в свечку.

— Да базарь сколько хочешь, — великодушно махнул рукой соотечественник, — у меня безлимитка. Мама — дело святое.

Отойдя на пять шагов, я неожиданно поймал ноздрями дивный запах горячих котлеток. Желудок предательски заурчал. Я не ел нормально больше суток. Но террористу № 1 попасться на краже гамбургера как-то пошло. Любить — так королеву, воровать — так… миллиард. Мать его… Кстати, о матери.

Я набрал номер, забыть который было довольно трудно, даже «умственно иному». Он состоял из одних девяток и пятерок. И едва на том конце ответили, вполголоса спросил:

— Это зоопарк?

— Да, с вами говорит выпь, — согласились там, — а вы кто?

— Ну, если вы — выпь, то я — закусь.

— Кры…

— Ш-ш-ш. Не так официально, пожалуйста.

— Понял, не дурак, — отозвался Кролик, мой очень давний приятель, еще по той, прошлой, почти законопослушной жизни, — ну, даешь. Не знал, что ТАМ уже вышку сотовой связи установили. Князь Тьмы подсуетился, или ты двумя этажами выше?

— Я примерно там же где и ты, — фыркнул я, — тут не только вышка, но и паспортный контроль.

— Понятно, — деловито сказал Кролик, — а территориально ты как-то можешь меня сориентировать?

— «Желтые тюльпаны, — фальшиво пропел я, — вестники разлуки…»

— «Старая мельница крутится-вертится…» — так же фальшиво подхватил Кролик, и тут же оборвал себя — Понятно. Отель «Меркурий», найдешь?

— Какой? — встрепенулся я, — их до дуры!

— Ближайший, — лаконично ответил Кролик, — там будет забронирован номер на девичью фамилию принцессы Дианы.

— А документы?

— Их у тебя не спросят. По крайней мере — сутки. Понятно?

Понятно. Чего же тут не понять. Кролик в своем репертуаре. Что ж, сутки — это хорошо. Это в моем положении прямо-таки королевский подарок. Спасибо, друг!

Я едва успел закончить разговор и отключится, как на плечо легла большая тяжелая рука:

— Паша, зовут. Кажется, копы. Наверное, сейчас где-нибудь разместят, — мой новый приятель Боря, так любезно одолживший трубу, с облегчением улыбался. Для него неприятности закончились.

Для меня они только начинались.

— Я в туалет, на пять минут, — сказал я, возвращая трубу. Но не успел повернуться, как был остановлен озабоченным:

— Там же, поди, платно.

— Ну… да. Попрошусь.

— Слушай, возьми, а? Не побрезгуй, — я слегка прибалдел, когда понял, что Боря протягивает мне купюру в 50 евро, — раз уж ты все потерял.

— Да там дешевле, — потрясенно выговорил я, делая протестующий жест.

— Ну, поешь. Сигареты купишь.

— Спасибо, — я взял предложенные деньги и неловко сунул в карман, — я отдам. Обязательно, и с процентами. Только прости, если сразу не получится.

— Да ладно, — отмахнулся Боря, — представляешь, сколько людей сейчас лежат вон там, холодные, — он мотнул головой в сторону аэропортовского морга, — им полтинником не поможешь.

— Это точно, — кивнул я.

…Лежат там, холодные. Ждут отправки на родину. С сопроводительными документами. За некоторыми уже приехали, или приедут в ближайшее время. Да не так уж там и холодно, не больше нуля градусов. В конце концов, я ведь лишь на одну половину молдаванин. А на другую — чистокровный сибиряк.

— Спасибо, Боря, — повторил я. И нырнул в человеческий водоворот. Вслед полетел старый, классический рок…

Жизнь не кегли и не шахматы,

Много проще. Крестик с ноликом.

Можно двигаться по-разному:

Кто в «Порше», а кто на роликах.

Можно каждый шаг рассчитывать,

Можно все забыть в автобусе.

Все решит удача чистая -

То, как бог раскрутит глобус.

Вдоль сверкающих авто

Перестроясь в левый ряд

Мчался рыжий конь в пальто

В клетку.

Это был большой скандал,

Сто машин гудели блюз,

Светофор ему мигал

Красным:

Пропустите лошадь!!!