– У нее есть то, что ты искал? – тихо спрашиваю я.
Айзек закрывает глаза, и через прутья решетки на меня устремляется порыв ледяного воздуха.
– Нет.
«Нет».
Он мог бы тайком вернуться домой, но вместо этого решил рискнуть.
– Ты уверен? – торопится спросить Тайко. – Что, если.
– Я уверен, – отвечает Айзек.
– Что это было? – спрашиваю я. – Если скажешь, я могу помочь тебе.
– Вы не можете помочь мне, – скрейвер вздыхает, и на каменной стене рядом с ним появляется иней.
– Пожалуйста, – шепчу я. – Прошу, позволь мне тебе помочь.
– Вы не можете мне помочь, принцесса. Ваша матушка не станет вас слушать. Вы знаете это не хуже меня.
Я краснею.
– Я все равно попытаюсь.
– Я знаю, что попытаетесь. Именно поэтому для вас так важно усвоить этот урок о доброте и уязвимости.
Я хмурюсь.
Айзек машет рукой.
– Довольно споров и секретов. Где наш юный принц?
Мне не хочется вспоминать о Грее. Я сильно жалею о том, что отняла его руки от своего лица, когда мы перешептывались тогда в пещере.
Я жалею о многом, но сожаления никогда не помогают. Я выпрямляю спину.
– Ухаживает за моей сестрой. За настоящей принцессой.
– Ухаживает?
– Да.
Тайко смотрит на меня, потом бросает взгляд на мою стражу, но ничего не говорит.
– Тогда я не тот, кого вы должны навещать, – говорит Айзек.
Я расправляю плечи.
– Королеве хотелось бы заключить союз с Эмберфоллом. Я уверена, что Грей и Нолла Верин поладят. Сейчас они приятно проводят время наедине друг с другом.
Айзек смеется, и его клыки блестят в свете факелов. Внезапно его смех сменяется злобным рычанием, которого я от него прежде не слышала, и скрейвер забивается еще сильнее в темный угол камеры.
– Лия Мара, – за моей спиной раздается голос матушки.
Я подскакиваю и резко оборачиваюсь, прижавшись спиной к прутьям решетки.
– Да, матушка.
Тайко выглядит таким же шокированным, как и я. Он быстро кланяется и отступает в тень. Мне кажется, если бы у Тайко сейчас была такая возможность, он бы предпочел закрыться в тюремной камере вместе со скрейвером.
Я бы тоже предпочла оказаться за решеткой.
Взгляд моей матушки полон ярости.
– Мои планы касательно этого существа тебя не касаются.
– Я думала. Я думала, что могла бы замолвить за него пару слов.
– Нет, не можешь. Он нарушил соглашение и знает, что наказания за это не избежать. Возвращайся в свои покои немедленно.
Я хватаю Тайко за руку и тяну его за собой до того, как матушка придумает что-нибудь еще.
Когда мы поднимаемся по лестнице, я слышу тихий и жесткий голос королевы:
– Мой дорогой злобный зверь, сначала мы начнем с обмена информацией, а потом обсудим то, что ты можешь для меня сделать.
Глава 36
Грей
Я бы предпочел оказаться в тронном зале напротив Карис Люран или же на пыльной турнирной арене лицом к лицу с Дастаном.
Я почти уверен, что лучше бы сейчас стоял во дворе Замка Железной розы перед Рэном.
Если честно, то больше всего мне хочется вернуться в пещеру на границе Эмберфолла, в тот момент, когда мы с Лией Марой дышали одним воздухом. Я должен был тогда поцеловать ее. Я должен был сказать, что хочу, чтобы королевой была она. Я должен был молить судьбу дать мне еще одну ночь путешествия, чтобы посмотреть, куда могло завести нас возникшее притяжение.
Вместо всего этого меня заставили участвовать в скачках.
Нолла Верин задает быстрый темп, галопируя по улицам города и не обращая внимания на то, что происходит вокруг. Очевидно, что она талантливая наездница, но она могла бы во время езды хотя бы немного думать о своих подданных.
С нашего пути то и дело отскакивают горожане, когда мы резко сворачиваем за угол или оказываемся в узких переулках.
Позади скачет стража, и тот факт, что за нами никто не поспевает, удивляет меня. Возможно, это было бы не так, если бы Нолла Верин не выбирала собственный извилистый путь по городу, тем самым вынуждая стражу стараться изо всех сил, чтобы поспевать за ней. Некоторые стражники отстают на наиболее людных улицах, поскольку горожане быстро уступают дорогу принцессе, но не так быстро – королевской страже. Как стражник, я бы посчитал подобное занятие утомительным.
Как предполагаемый наследник престола Эмберфолла, я считаю так же.
Нолла Верин лидирует в скачке, но отрыв небольшой. У нее есть преимущества: она знает город, у нее небольшой конь, который почти без труда может лавировать и поворачивать. Также Нолла Верин точно знает, куда скачет.
Я начинаю подозревать, что она хочет увидеть, как я вылечу из седла, но я провел более трехсот сезонов, убегая от чудовищного монстра по всем лесам в Эмберфолле. Нолла Верин может делать столько резких поворотов, сколько захочет, но у нее все равно не получится заставить меня свалиться с лошади.
Мне должны нравиться скачки. Я люблю лошадей. Я люблю, когда мне бросают вызов.
Однако я беспокоюсь об Айзеке. Я беспокоюсь о Лие Маре. Я надеялся, что встречу ее во дворце, пока следовал за Ноллой Верин на улицу, но коридоры были практически пустынными. Я думал, что мы спокойно проедем по улицам Кристалграда, и я мог бы спросить об Айзеке и Лие Маре, но Нолла Верин стремительно умчалась прочь с придворцовой территории, явно ожидая, что я последую за ней.
Я так и сделал.
Я не могу перестать думать о разговоре с Лией Марой, который имел место, когда мы вместе с ней тащили по лесу оленя. Она сказала, что ее народ ничем не отличается от моего. Эта мысль идет вразрез с годами моих тренировок в качестве стражника, но слова Лии Мары глубоко проникли в мое сознание и отказываются его покидать.
Мне хочется познакомиться с народом Лии Мары.
«Мне хочется сделать это вместе с ней».
Вместо этого я скачу галопом за ее сестрой, а люди и дома сливаются в море серых, красных и коричневых пятен, которые перемешиваются с солнечными бликами на стекле и камнях, покрытых серебром.
Впереди вскрикивает женщина, и наперерез нам на дорогу выскакивает маленькая фигурка. Блестящие черные волосы Ноллы Верин развеваются за ее спиной, словно знамя, и принцесса даже не думает останавливаться. Я не могу дотянуться до поводьев Ноллы Верин, поэтому я бью своего коня пятками, догоняю ее коня и вынуждаю его сместиться в сторону.
Она бросает на меня удивленный взгляд через плечо, но к этому моменту я уже намотал поводья на одну руку и сильно отклонился в седле. Лошадь тут же реагирует, часто перебирая копытами по брусчатке, и я ныряю вниз, чтобы сжать в кулаке ткань и рывком взять на руки ребенка до того, как его затопчет несущаяся мимо стража.
Лошадь гарцует и противится моей хватке на поводьях, желая продолжить скачку. Я удерживаю ее на месте и опускаю взгляд на маленькую девочку. Ей года четыре, не
