– Лапоть, я хочу быть Ищущим!

– Ну, сам посуди. Какой с тебя будет Ищущий? Ты знаешь, что они, к слову, не стареют? И чего ты, до одиннадцатого класса будешь не больше семи вершков будешь? А мать, что скажет? Станешь карлой до самой смерти? Обождать надо.

– Ты прав, – неожиданно согласился Васька. – А долго ждать?

– По ситуации, – уклончиво ответил домовой, – но как срок настанет, я тебе непременно скажу, хозяин. Вот те крест.

Я улыбнулся. Зная Лаптя, мы еще увидим Ваську сутулым старым дедом в окружении внуков, а никак не Ищущим. Потому что домовой знал самую важную истину – быть обычным смертным иногда гораздо лучше, чем героем или избранным. Герои сгорают намного быстрее и без остатка, оставляя после себя лишь легенды. Не более.

Чего я поперся сюда? Наверное, искал ответы в своей прошлой жизни. Или к нынешней? Будто бы Серг мог насовать записочек под половичок в духе: «Когда придет время выбирать между любимой женщиной и ответственностью перед остальными, разорвать оранжевый пакет. Не зеленый, а оранжевый, балда!». Только здесь не было ни записочек, ни пакетов, ни ответов.

Внизу запиликала домофонная дверь и подъезд наполнился гомоном голосов. Я слушал звуки шагов, одновременно обращаясь к матрице. И она подсказывала, что поднимающиеся люди мне знакомы.

– Вообще, мне бабушка эту квартиру оставила!

– Ты о совершеннолетии что-нибудь слышала? – спросил суровый голос. – Пока будем ее сдавать, а деньги класть тебе на счет. Восемнадцать исполнится, тогда и снимешь.

– Вот заживу, – мечтательно сказала Дашка.

– Вот и приданое тебе будет. Мальчика какого-нибудь встретишь, – заговорщицки заметила мама.

– Ага, щас. Бегу и спотыкаюсь. Одна буду жить без всяких этих… Ой, здравствуйте!

Они почти не изменились за все то время, пока мы не виделись. Отец такой же суровый, мать с легкой грустью в глазах, которую, наверное, та и сама объяснить не могла. Она потеряла двух своих детей, не вспоминая о них. С ней славно поработали Стражи, может даже по личной протекции Лильки. Простите, Илил. Интересно, навещает ли Ищущая свою семью? И не снятся ли матери ее дети в образе смутных теней?

– Здравствуйте, – стал я спускаться.

Отец подозрительно посмотрел на меня, как должен глядеть родитель на каждого мужчину, если у тебя есть девочка, стремительно желающая стать женщиной. Мать проводила слегка рассеянным взглядом. Лишь Дашка пристально рассматривала меня, и в глазах у нее плясали чертята. Интересно, в образе кого я им предстал?

Странно, но именно эта встреча помогла мне расставить все точки. Я тяжелой поступью шел по асфальту, оставляя после себя мелкие трещины и смотрел на деловито снующих людей. Они не заслуживают такой участи. Каждый человек в Отстойнике должен выжить после нашествия тварей. Каждый перг в Пургаторе. Каждый корл в Ногле. Вопреки эмоциям Старшего. Вопреки его попыткам спасти того, кого нельзя спасти.

Я дошел до перекрестка. Жарил мясо для шаурмы на вертеле дядя Заур, подкатил к остановке рейсовый автобус, шумным хохотом проводила меня стайка девчонок. Нет, выбора нет. Для существа, который должен жить по чести эмоциям не место в матрице. Я шагнул на проезжую часть и в следующую секунду уже ступал по зеленой, не подернутой скверной иного мира, иной Вселенной, траве.

Немногочисленные Вратари в оцеплении, а точнее сказать, в дозоре, легкими кивками приветствовали меня. Я же не отрывал взгляда от червоточин. Семь круглых кусков тьмы, расплескавших посреди этого дивного мира и один, самый большой, словно хотел вывернуть на части все вокруг. Место, откуда должен был прийти он, новый обладатель Керрикона.

Количество тварей поражало. Они явно теперь не готовились обороняться, а будто сами выстраивались для атаки. На выжженой траве рядом с червоточинами, белое молчаливое море, покачивающее своими волнами-щупальцами, выглядело устрашающе. И еще ощущались исходящие от них эманации – никакого страха или злости. Лишь почитание, подобострастное обожание клерика, увидевшего патриарха. Они ждали его. И он должен был скоро явиться.

– Агонетету доложили? – только и спросил я у ближайшего Инструктора.

– Да, уже второго Брата отправили.

Значит, Ворчун знал еще тогда, в донжоне. И не давил на меня, понимая, что целиком план зависит от одного существа. Я даже почти расчувствовался. Если так пойдет, то мы станем с ним лучшими друзьями. Вон как все меняется. Осталось сущая безделица, выжить.

Я отвернулся от Вратаря, моментально оказавшись уже на портальной площадке Ядра. Сотни глаз встретили мое появление. Десятки и десятки Вратарей, сейчас не занятых и только ожидающих битвы, смотрели на меня. Ловили каждое движение, слово, но я молчал. Лишь торопливо направился к донжону.

Агонетет в нетерпении ходил взад-вперед перед троном, из Старших здесь оказались Виура и Арей. Видимо, все остальные отправились выполнять последние распоряжения. Я понимал нервозность Ворчуна. И в очередной раз оценил его великодушие. Мучается, терпит, но все же он полностью доверился сумасбродному Седьмому. Остается только догадываться, чего ему это стоило.

– Брат, – негромко сказал я.

Агонетет дернулся, как от удара меча катафракта, того самого, смертельного. Эманации смешались, но ненадолго. Ворчун быстро взял себя в руки, даже выпрямился и дал знак, чтобы я говорил.

– Медлить больше нельзя. Надо начинать.

– Ты все подготовил? – спросил он.

– Все, необходимое для выполнения плана, – ответил я, стараясь не думать о Рис.

– Значит, выступаем.

Ворчун торопливо прошел мимо меня, хлопнув по плечу. За ним последовали Старшие. Арей лишь на мгновение замедлился, вопросительно посмотрев на меня. А я отрицательно помотал головой.

Снаружи замок встретил пустотой. Все Вратари заранее знали, что им надо делать. И получив последнюю отмашку, отправились за Ищущими, чтобы армия стала перемещаться в Атрайн для битвы, в которой невозможно будет победить. Я рассеянно добрел до башни. И даже что-то говорил, думая совершенно о другом. Братья в ответ кивали, убегали, исчезали, а я оставался наедине с собой.

– Сходи за ней, – сказал я Рунду. – Надо отправляться.

Вратарь убежал наверх, а его место занял другой. По узкой лестнице торопливо, перепрыгивая через несколько ступеней, спустился Балор. Он был сам на себя непохож. Обычно рассудительный, хладнокровный и даже в чем-то циничный, Брат сейчас напоминал подростка, впервые оценившего все радости коитуса. И не пытался этого скрывать.

– Седьмой!

– Спокойно, спокойно. Что случилось?

– Он говорит, что готово.

– Готово? – теперь оживился и я.

– Он так говорит. Посмотришь?

– На это нет времени. Ты должен найти Арея, он отправился в Атрайн. Только он в курсе, как все это использовать.

Балор понял все с полуслова, развернувшись и выбежав наружу. И как раз вовремя, потому что на лестнице послышались шаги. Не в пример спокойные. Сначала появился Рунд, а потом и Рис. Девушка была сдержанна, она отстраненно смотрела по сторонам, стараясь не задерживать свой взгляд ни на чем подолгу. Мы встретились глазами лишь на секунду и поняли друг друга без слов. Она была