— Загадка такая: «В миг единенья трёх Стихий лети навстречу им».
— И всё? — спросил я.
— Всё, больше ни слова, — развела руками Денсаоли.
Хм... На самом деле я спрашивал немного о другом: и это всё? Из-за этого весь сыр-бор? Да ведь это же младенец отгадает! Серьёзно, разбудим сейчас Маленькую Талли — она и отгадает!
Но говорить этого я, конечно, не стал. Сделал озадаченное лицо, задумался.
— Единенье трёх Стихий, — принялась рассуждать Денсаоли. — Во-первых, каких трёх? Я не понимаю. Ну, одна — это, допустим, Воздух. Раз Сердце — Воздушное, значит, Воздух там должен быть, так?
— Логично, — кивнул я.
— А ещё две? И как это — единенье? Может быть, речь о маге с тремя печатями? Найти такого мага...
— У Авеллы три печати, — поддакнул я, сохраняя задумчивый вид. Надо же было что-то говорить, симулируя глубокую умственную деятельность.
Оказалось, пересимулировал.
— Действительно! — обрадовалась Денсаоли. — Вот видишь, Мортегар, ты уже наводишь меня на какие-то мысли! Авелла... И что я должна с ней сделать? Единение, единение... Навстречу...
Так, блин, нет. Я её сейчас наведу на такие мысли, что ни в сказке сказать, ни пером описать. Асзар, наверное, будет очень сильно расстроен.
— Нет, тут что-то не то, — быстро сказал я. — Там ведь сказано: «в мигединенья». А Авелла — это совсем даже не миг, она в принципе существует. Ну, во времени...
Но Денсаоли с упорством маньячки гнула опасную тему:
— Действительно. А если с другой стороны? Если речь о трёх магах разных Стихий? Всё-таки основная Стихия Авеллы — Воздух, Натсэ — Земля, а твоя — Огонь. «В миг единенья трёх Стихий лети навстречу им...»
Мысленно я заорал матом. Встал, соскочил с крыльца, сделал пару шагов в сторону, потом вернулся. Денсаоли, казалось, немного побледнела и смотрела на меня с непростым выражением лица.
— Мне кажется, — сказал я, — что это не сильно поможет тебе заслужить уважение Асзара.
— Действительно, — пробормотала она. — Но если не посвящать его... В конце концов, я должна!
— Денсаоли, мне кажется, что ты ошибаешься.
— Всё сходится!
— Ничего не сходится! А что, по-твоему, собирается делать Мердерик?! В миг этого самого единенья.
Меня передёрнуло. Захотелось на всякий случай прокрасться на чердак и зарезать рыцаря, пока не поздно. А чего мне, привыкать, что ли, убивать беззащитных?
— Ой... — озадачилась Денсаоли.
— Вот тебе и «ой». Он что-то говорил о совершенно определённом времени. И не похоже, чтобы он имел какие-то виды на наше... хм... единенье.
Соблазн просто сказать ей ответ был, и немалый, но что толку? Ещё сильнее расстроится, что не сумела сама отгадать. Как-то бы намекнуть, что ли... С меня, блин, намекатель тот ещё. Но попробую, выхода другого нет.
— Скоро светать будет, — сказал я. — Любишь смотреть на рассветы?
— Мортегар, ты мне совсем не помогаешь! — отмахнулась Денсаоли. — Я думаю над загадкой.
— Я вот люблю. Солнце, как огненныйшар, выползает из-под земли на небо... В эти минуты на душе становится так спокойно, так...
Я замешкался, подбирая слова. Денсаоли уставилась на меня, раскрыв рот. Я замер. Казалось, я слышу, как мысли в её голове, хаотично бегая, сталкиваются друг с другом и выстраиваются в какое-то подобие порядка.
— Мортегар! Мне кажется, я отгадала! — вскочила Денсаоли.
— Спальню запирать не надо будет? — осведомился я.
— Нет! Ты, сам того не подозревая, натолкнул меня на гениальную мысль!
— Да ты что? И какую же?
— Рассвет! Или закат. Без разницы...
Она осеклась, замерла, прикоснувшись ко лбу рукой. Должно быть, магическое сознание утверждало правильный ответ.
— Закат! Именно закат, так правильно, — кивнула Денсаоли. — Солнце — Огонь. Земля и Воздух. Они соединяются на горизонте! В этот миг и нужно лететь навстречу горизонту! Да! Я отгадала загадку, Мортегар! У меня получилось!
Она прыгнула на меня, обвила шею руками и радостно засмеялась.
— Какая же ты умная! — восхитился я. — Никогда бы не додумался!
— Это было как озарение! — щебетала Денсаоли. — Я просто почувствовала, что знаю ответ! Я действительно чего-то стою, Мортегар! Спасибо. Спасибо тебе! Теперь я сумею уснуть спокойно. Я — глава клана! Настоящая!
— Поздравляю, — тихо сказал я ей вслед, когда она побежала к себе.
Дверь закрылась. Покачав головой, я погасил огонёк на крыльце и посмотрел вокруг. Рассвет... До рассвета ещё — как до Тентера пешком. Ну и ладно, зато ребёнок доволен. В смысле, Денсаоли.
Я вновь пошёл вокруг острова, улыбаясь тому, как просто сделать иного человека счастливым. Но вдруг улыбка иссякла. Я подумал, что Старик вот точь-в-точь так же думает обо мне. И Натсэ. И Авелла. Так же им всем смешны, наверное, мои попытки самоутвердиться.
— Когда Огонь сокрыт за чернотой? Почему печати Огня — чёрные? — произнёс я вслух.
Ответ не пришёл. Сволочь...
***
Когда рассвет в самом деле начал подавать признаки жизни, из окна спальни выпрыгнула Натсэ. В полной боевой готовности: японская школьница с мечом за спиной.
— Как ночь? Без приключений? — осведомилась она у меня.
— Почти, — усмехнулся я. — А у вас?
— Нормально. Все спокойно спали — можешь представить? Я думала, будет шумно. Ладно, иди спать.
— Пост сдал, — кивнул я.
— Угу, молодец, — улыбнулась Натсэ.
Все ещё спали. Я, тихо ступая, прошёл по коридору в ванную. Обнаружил, что там появились характерные Водные руны. Видимо, Логоамар таки заколдовал воду в доме, не пожалел кланового ресурса. Спасибо ему, от всего сердца. Я тронул одну руну, и ванна наполнилась водой. Великолепно! Ополоснуться-то надо бы. Жаль, ду́ша тут нет, как бы не заснуть.
В ванне неожиданно сделалось грустно. Вспомнилась Талли. Как она любила эти подземные купальни... Так и осталась навеки связанной с ними у меня в голове. Ещё с тех пор, как мы с ней впервые встретились. Первая обнажённая девушка, которая оказалась рядом со мной. Тогда меня это едва с ума не свело. Я понятия не имел, влюбиться мне в неё, или возненавидеть за сестру... В результате не смог сделать ни того, ни другого. Сделал какое-то третье, странное и непонятное — в своём стиле, который тогда ещё только формировался.
Рассиживаться я не стал. Быстро вымылся, вытерся и незамеченным проскользнул в спальню. Тут было свежо — Натсэ оставила окно открытым, и Авелла под простынёй сжалась в комочек. Впрочем, она всегда так сжималась.
Я затворил окно, забрался в постель, закрыл глаза, но вдруг почувствовал, что Авелла зашевелилась. Посмотрел на неё. Она
