— Почему М... Моингран остался в этом мире? У него ведь только одна печать!
Улыбка Анемуруда сказала мне куда больше, чем слова, которых он так и не произнёс.
— Так вы мне лгали, — выдохнул я, осенённый внезапной вспышкой прозрения. — И не только мне. Все. Всем. С самого начала, и даже задолго до него! Блин... Как же я сам-то не понял? Старик! Он ведь рассказывал. Он — тоже из другого мира, и у него никаких печатей не было!
— Старик рассказал тебе многое, — подтвердил Анемуруд. — И, возможно, долгие годы ты будешь вспоминать его слова, прозревая их истинное значение. Да, Мортегар, тебе лгали. Да, лгали не только тебе. Мелаириму — в первую очередь. Но это была разная ложь. Мелаирим должен был поверить, что ты — в его руках. А ты должен был поверить, что тебе необходимо примирить в себе четыре Стихии. Ты стал цельным. Ты стал полноценным. И теперь ты готов.
— К чему готов? К битве с Мелаиримом?
— К битве с мятежным пламенем, обретшим разум. Битве, которая прогремела уже пять раз.
Комната из багровой сделалась ярко-жёлтой, потом её стены превратились в экраны, и они, будто отзываясь на сигналы моей памяти, показали подземные кладбища с погибшими магами.
— Пять... раз... — прошептал я.
— И каждый раз люди попадали в ту же самую ловушку, — подтвердил Анемуруд. — Подчинение Стихий. Усиление кланов. Истребление клана Огня... В первый раз маги выродились сами. Сердца перестали их слушаться. И оставшихся, бессильных, добили выжившие маги Огня, которые вновь возродили всю систему, наивно полагая, что учли ошибки. Во второй раз всё повторилось, но Огонь восстал и уничтожил всех, правых и виноватых, кроме магов Воды. Этих осталось большинство, и когда Пламя утихло, началась Эра Воды. Сообразишь, что было потом?
— Эра Воздуха? — предположил я. — Эра Земли?
Анемуруд наклонил голову:
— Верно. Эти так называемые «эры» длились считанные десятилетия. До тех пор, пока магия не покидала людей, не справившихся в очередной раз. Уходила вместе с памятью. Никто теперь не помнит этих страшных уроков. Вся память хранится здесь.
Анемуруд обвёл комнату рукой, и стены вновь запульсировали багровым, бьющим по мозгам светом, в котором сам Анемуруд тонул, исчезал, но оставался. Зрение только мешало, и я закрыл глаза. Багрянец приутих, и я стал видеть Анемуруда лучше. Он ободряюще мне улыбнулся:
— Впервые попав сюда, я случайно вскрыл эти слои памяти и несколько недель после этого не мог прийти в себя. Неужели и мне уготовано потерять клан? Неужели вновь мир будет уничтожен?! Я десятилетиями искал выход и понял, что наш мир не сумеет сам спасти себя. Требовалось что-то извне. Кто-то... И я призвал двоих. Одного — сам, другого — руками Мелаирима и моей дочери.
Я вздрогнул. Как-то забылось, что Талли — дочь Анемуруда.
— Я видел её здесь...
— Знаю. Если ты победишь — она спасётся. Мы все спасёмся. Наш мир, как и все другие миры, сможет испускать энергию в космос. Циклы жизни продолжатся по восходящей спирали, в которой столько витков, что не сосчитать, но каждый из них — мириады миров... Впрочем, я вижу, что ты меня больше не понимаешь. Я готов отдать тебе Сердце, если ты не хочешь ни о чём больше спросить.
О чём я мог спросить? Я понятия не имел. В голову лезли всякие глупости. Про «игрушку с птичками», которую просила Талли? Нет, чушь... Про миры?..
— Почему у Моинграна не исчезла память? — спросил я.
— Ты отметил его своей магией.
— Это как?
— Ты помнишь, как начал видеть нити? Нити, ведущие в твой мир? Магия Души не знает преград, она пронизывает всё мироздание. Она — и есть душа мироздания, если на то пошло. Пятая Стихия — лишь один из уровней её проявления. Ты защитил его от Пламени, которое хотело выжечь память. И благодаря тебе же он не сгорел, когда пошёл в Огонь вслед за тобой.
Анемуруд встал и шагнул мне навстречу. Вытянул руки, и я увидел багровое Сердце Огня. Из всех Сердец, что я видел, это больше всех остальных походило на настоящее. Хотя я и понимал, что оно не из плоти, а из пламени, непостижимым образом сгущённого, сконцентрированного.
— Хочешь узнать что-то ещё? — спросил Анемуруд. — Больше мы не встретимся. Когда ты закончишь всё — всё и закончится. Памяти не останется. Никто не сможет дать ответы.
— Не знаю! — Мне хотелось плакать от своей тупизны. — Что... Почему вход сюда идёт через хранилище Сердца Земли?! Нет, я это и так, наверное, знаю. Потому что последняя Эра была Эрой Земли, правильно?
— Правильно. У Воздуха есть обитель — небо, у Воды — море, у Земли — земля. Лишь Огонь лишён обители. И клан Огня ютился на территории Земли. Их Сердце спрятали здесь. Их святыня — Яргар — охранялся магами Земли. Что и дало им возможность нанести подлый удар, положивший начало этому циклу. И теперь черёд Огня установить свои правила. Запомни, Мортегар. Если ты проиграешь битву — Эра Огня может продлиться вечность. Я завёл события слишком далеко, но ещё дальше завёл их Мелаирим. Если он отберёт у тебя Сердце, если он сумеет подчинить своей воле твою дочь...
— Я не проиграю, — пообещал я. — Хватит болтовни! Пора.
— Давно уже пора, — подтвердил Анемуруд. — Да начнётся последняя битва. И да помогут нам все Стихии.
Я коснулся Сердца кончиками пальцев. Жар растёкся по руками, пронзил всё тело, и я закричал, обожжённый, ослеплённый той неистовой силой, которая влилась в меня, будто расплавленный металл.
Глава 56
Таинственный «друг» никак больше себя не проявил, даже не отвечал на вопросы, однако Натсэ продолжала ощущать его присутствие. Беспокойства оно не вызывало. Натсэ привыкла слушать своё тело и доверять ему. Сейчас оно не посылало никаких тревожных сигналов. Не учащалось сердцебиение, не сжимался желудок, не дрожали руки и ноги.
Магистр приучил Натсэ относиться серьёзно к таким вещам, на которые другие люди могут махнуть рукой. Например, сон. Убийца должен уметь обходиться без сна хоть неделю, хоть месяц, если того требуют обстоятельства. Если ни одной секунды нельзя упустить. И каждый Убийца знает —
