Когда мы подошли к фонтану и «Розе Гарланд», Лео начал спускаться вниз, а я задержалась, чтобы поглядеть на окружающие меня розы в разгаре цветения. Он остановился и оглянулся, дожидаясь меня. Из-за того, что он, был на несколько ступенек ниже, я смогла заглянуть ему в глаза и увидела, что они полны желания — и неуверенности.
— Все будет хорошо, Лео, не бойся, — подбодрила я его.
— Возможно... ребенка не будет... — запинаясь, сказал он. — Женщины не всегда зачинают... когда им этого хочется.
Я улыбнулась ему, затем взяла его руку и крепко прижала к своему животу.
— Оно готово, мое чрево готово для семени.
Лео вздрогнул всем телом и отдернул руку, словно мой живот обжег ее.
— Нам пора идти в постель, мой Лео, — решительно сказала я. — Нелла! — она оглянулась, удивившись, что ее обычная прогулка оказалась такой короткой, нехотя повернулась и затрусила рядом с нами. Ни Лео, ни я не разговаривали, пока не вернулись в дом, все мои мысли и чувства были только о том, что должно было произойти.
Мы пошли прямо наверх.
— Не задерживайся, Лео, — сказала я у своей двери. — Я буду ждать тебя.
Повернув ручку, я вошла внутрь и быстро разделась, но не успела надеть ночную рубашку, как услышала стук в дверь гардеробной. Я натянула рубашку, завязала пояс и позвала:
— Входи!
Лео был еще полностью одет. Когда я подошла к нему, он отпрянул:
— Нет, Эми, извини — я не могу. Я не могу дать тебе то, что тебе хочется. — Его плечи были опущены, все прежнее мужское желание, влечение, возбуждение исчезло, выметенное страхом. Его серые глаза безнадежно смотрели на меня. — Я поглядел в зеркало и увидел — себя.
— Доктор Маттеус сказал, что уверен... — напомнила я.
— Я знаю, и мой рассудок верит его словам, но тело отказывается верить. Я не могу этого сделать. Я слишком уродлив.
Слишком уродлив. Но моя Роза, моя совершенная Роза, спящая наверху в детской, доказывала, что Лео ошибается. Поэтому я заговорила с ним ласково, как с испуганным животным, да он и вправду походил на огромного, печального медведя.
— Не бойся, мой Лео, я помогу тебе.
— Но ты не сможешь...
— Очень даже смогу, — я говорила спокойно и уверенно.
— Я даже не могу заставить себя раздеться, — беспомощно пробормотал он.
— Тогда я тебя раздену. Садись, — он ошеломленно огляделся вокруг, а я принесла ему крепкий стул с прямой спинкой, на который вставала, когда мне нужно было что-нибудь достать с верхней полки шкафа — Лео был крупным, тяжелым мужчиной. — Вот, садись сюда.
— Но, Эми...
— Ты просто сиди. Тебе не нужно больше ничего делать.
Лео сел, его руки бессильно повисли по сторонам стула. Я подошла ближе и стала снимать его галстук-бабочку. Бросив галстук на пол, я приказала:
— А теперь наклони голову, я расстегну кнопку сзади. Лео послушно наклонился вперед, а я склонилась над ним, моя грудь задела его лицо. Когда кнопка была расстегнута, я осторожно, но уверенно наклонила его голову набок, чтобы снять остальное. Высокий белый воротничок полетел на пол вслед за галстуком, и я увидела темную поросль волос на шее Лео. Мое дыхание участилось, я стала расстегивать кнопки его белого накрахмаленного жилета. Я быстро сняла жилет и стала возиться с мелкими пуговками рубашки, но на третьей не могла удержаться — откинула полы и приласкала теплые волосы на груди Лео. Гладя и лаская их, я заглянула ему в глаза, которые были так близко, и сказала:
— Мне так нравятся эти волосы, мой Лео, — я нежно поцеловала его в кончик носа, и мои пальцы заторопились — четвертая, пятая, шестая, седьмая пуговица — пока, наконец, все эти шелковистые волосы не показались на свет. Я зарылась в них лицом, целуя, лаская Лео, чувствуя быстрый стук его сердца под своими губами.
Я собиралась снять его пиджак, но рука Лео остановила меня. Тогда мои пальцы потянулись к его подтяжкам, расстегнули их, а затем двинулись к пуговицам его брюк.
— Эми... — протестующе пробормотал Лео, но я не собиралась позволить ему остановить меня сейчас. — Эми, это бесполезно, я не могу заставить свой...
Я приложила палец к его губам.
— Тс-с, этим вечером он не твой. Твой член, он — мой, и сделает все, что я скажу ему, а ты просто смотри и жди. Но сначала нам нужно снять твои брюки. Встань.
Он послушно встал, а я стала стягивать с него черные вечерние брюки вместе с висящими на них подтяжками. Скоро все это свалилось на пол, вместе с подштанниками. Покрытые черными волосами ноги Лео были крепкими, словно два молодых дубка.
— Мои туфли...
— Я разую тебя, — улыбнулась я. — Носки не снимай — ночь холодная, лучше держать ноги в тепле. А теперь садись опять. — Лео сел, а я опустилась перед ним на колени. — Не бойся, у тебя все получится, — ласково заверила его я, но он все еще боялся. Я понимала, что не должна торопить его. Сначала я просто стояла на коленях и гладила шелковые завитки волос на плоском животе Лео, но затем подвинулась поближе к члену, чтобы легонько приласкать его. Он уже стал полнее и слегка распрямился, словно признал меня еще до того, как я прикоснулась к нему. — Не пугайся, мой Лео, я не сделаю ему больно, — говоря это, я опустила пальцы в теплое гнездо волос, осторожно раздвинула их и стала поглаживать член — и, наконец, он ответил мне, словно цветок, поднимающий головку к солнцу. Между моими ласкающими пальцами произошло чудо — обещание новой жизни лежало в моей ладони, нежное, как шелк, и крепкое, как дуб. И оно ожило для меня.
Я наклонилась и поцеловала пухлую головку, а она подскочила от удовольствия и возбуждения у меня в руке. Я еще раз поцеловала ее, затем развязала пояс и взобралась на колени к Лео.
— Держи меня, Лео. Я помогу тебе ввести его внутрь, — и Лео удерживал меня, пока я бережно вводила его наполненный член между своими бедрами, в теплое радушие своего лона. Наконец моя голова оказалась напротив головы Лео, и я улыбнулась, глядя в его серые глаза: — Видишь, все прекрасно? — он смотрел на меня так, словно не мог поверить в это, а я поцеловала его в кончик носа и придвинулась поближе, так, чтобы мы полностью соединились. Я чувствовала в себе член Лео, теплый и полный обещания, и потянула его в себя, сжимая так крепко,
