Теперь, после того, как он получил ответ на самый важный вопрос этого утра, можно было смело отправляться на свадьбу друга. И даже если Мамору выполнит свою угрозу и собственноручно выдернет каждый волосок с его головы, Нефрит не пожалеет о том, что сбежал ночью с мальчишника.

***

Макото Кино до сих пор не верилось.

Ночные приключения закончились тем, что Нефрит все-таки довел ее до слез, но она при этом не желала ему медленной мучительной смерти. Что-то, очевидно, нарушилось в устройстве мира.

Макото одной рукой размазывала по щекам слезы, радуясь про себя, что предусмотрела подобную ситуацию и нарисовала стрелки водостойкой подводкой. Вторая рука была крепко сцеплена с ладонью Нефрита, как будто Мако боялась, что стоит моргнуть — и ее спутник растает, словно утренний туман.

Нефрит совершенно точно не собирался таять. Он вновь вернул себе образ насмешливого паяца, громогласно рассуждая о том, какими путями им придется убегать от разъяренных невесты и жениха, если все старания друзей накроются медным тазом. Макото хихикала над его шутками, но по-прежнему продолжала плакать, хотя причины для этого никакой не было.

Это просто нервы и переутомление.

Но пусть уж лучше она на церемонии будет рыдать, а не засыпать — это хотя бы вызовет у молодоженов меньше вопросов. Что-то подсказывало, что сегодня Макото окажется в первом ряду среди тех, кто оценит содержимое винного погреба Масато Санджойна — ей как никогда хотелось почувствовать себя хмельной и расслабленной.

Голос Нефрита на секунду запнулся, прежде чем выдать очередную громкую остроту, и Мако вдруг поняла, что он рассказывает все эти невероятные глупости только для того, чтобы отвлечь ее и прекратить поток слез.

Давно уже забытое, старое ощущение безоблачного счастья накрыло Макото с головой, заставив зажмуриться и подставить лицо ярким солнечным лучам. Погода сегодня обещала быть сказочной: на небе не было ни единой тучки, как будто оно тоже подключилось к выполнению свадебных традиций, птицы пели беззаботно и радостно, запах цветов из ботанического сада кружил голову. И Макото Кино впервые за долгое время почувствовала себя принцессой, разве что без сверкающей тиары на голове. Она уже успела переобуться в праздничные туфли и стала еще выше, но все равно доставала Нефриту только до кончика носа, и это тоже радовало и веселило. Макото слушала бархатистый голос своего спутника, ощущала едва уловимый аромат его шампуня от собственных волос и хотела навсегда сохранить эти впечатления, чтобы потом, в холодные дождливые дни перебирать их, как выцветшие фотографии.

— Мы пришли, — произнес Нефрит, и в тоне его послышались вопросительные нотки, словно он предлагал повернуть обратно, пока не поздно.

Макото уверенно вытерла остатки слез со щек, поправила подол неудобного атласного платья и откинула за плечи волосы. Она чувствовала необыкновенный подъем сил и была намерена во что бы то ни стало завершить все, что было запланировано прошлым вечером, даже если для этого ей придется самой петь на свадьбе под караоке.

— Вперед, — улыбнулась она. — Сделаем все, чтобы Мамору и Усаги запомнили этот день как самый лучший в своей жизни!

Нефрит согласно кивнул.

— Больше никаких рыданий? Мне нравится такой настрой.

Он повернулся к тяжелым деревянным створкам ворот и толкнул их, открывая вход в таинственный сад, которому сегодня предстояло стать местом празднования.

— Мако! — едва они сделали шаг внутрь, как на Макото налетел маленький, коротко стриженный вихрь, пахнущий мятой и еще, почему-то, жасмином, и повис на шее, заставляя наклониться.

— Ами!

Макото только сейчас поняла, как соскучилась по подругам. Как будто они расстались не несколько часов назад, а годы и годы. Она сжала маленькую Мицуно в крепких объятиях, отпустив только тогда, когда Нефрит рядом стал многозначительно покашливать. Главная умница их компании сейчас выглядела уставшей, пальцы у нее были исколоты булавками, но на лице цвела такая счастливая улыбка, что не улыбнуться в ответ было невозможно.

— У вас все в порядке? — поинтересовалась Мако, не выпуская из рук прохладные ладони подруги.

Ами кивнула.

— Вот вы сейчас сами увидите и скажете мне, все ли в порядке.

— Стой, а где Зойсайт? — Нефрит покрутился на месте, окидывая ряды цветущих яблонь взволнованным взглядом. — Пожалуйста, Ами, только не говори, что он умудрился все-таки тебя довести и теперь плавает в каком-нибудь пруду между кувшинками, как Офелия.

Макото нервно рассмеялась, но на всякий случай проследила за реакцией подруги. Мицуно, как ни в чем не бывало, залилась мягким румянцем и помотала головой.

— Он унесся отсюда примерно полчаса назад, чтобы найти для Усаги и Мамору фотографа.

Нефрит застыл с раскрытым ртом, а потом развел в стороны руки.

— Что ты с ним сделала, что он стал таким предусмотрительным? Никто больше и не вспомнил про фотографа.

— Поверь,думаю, мы забыли о гораздо большем, — вздохнула Ами, знаком показывая им следовать за собой.

В саду стояла удивительная тишина, которую нарушали только трели утренних птиц, негромкие разговоры и странный дробный стук, источник которого Макото так и не могла распознать. Они миновали яблоневые сады и участок с альпийскими горками, направляясь в глубину сада. Макото хорошо был знаком этот путь, и она знала, куда их выведет широкая тропинка, с двух сторон обозначенная гирляндами и атласными лентами на кустарниках.

— Я повесила их, чтобы гости не заблудились по дороге, — Мицуно провела пальцами по ряду стеклянных лампочек.

— Отлично придумано, — похвалил ее Нефрит.

Макото представляла, где они окажутся в конце своего пути, но даже у нее вырвался восхищенный выдох, когда они в последний раз свернули с тропинки. Поляна, которую она не раз и не два приводила в порядок после нерадивых сотрудников, сейчас выглядела так, словно создавалась специально для проведения на ней свадебных церемоний. Расставленные в хаотичном порядке столы, среди которых Макото узнала и пару собственных, обрамляли выстеленный лепестками роз проход к беседке на берегу пруда. Беседка тоже преобразилась, украшенная уже знакомыми атласными лентами, гирляндами и узкой полосой ватмана, на котором каллиграфическим почерком Ами были выведены имена жениха и невесты. За ней на травянистом берегу пруда расположился длинный бархатный диван, а дальше, у самых кустов жасмина, уже возилась Юки, раскладывая длинный фуршетный стол. С другой стороны поляны, укрытая ветвями цветущих яблонь, находилась площадка для танцев. Макото улыбнулась, заметив, что среди ветвей яблонь развешены маленькие бумажные фонарики, которые они с подругами закупали для прошлого дня рождения Рей.

Разумеется, ни о какой выдержанной цветовой гамме речь и не шла. Столы были самые разномастные: изумрудные, голубые и желтые. Стоявшие на них вазы для