Усаги зажмурилась и прильнула к Мамору.
На ботанический сад опустился вечер, полный чернильной синевы. Сквозь приглушенные звуки разговоров, звона посуды и голоса Минако доносился шелест листьев, легкий шорох набегающих на берег мелких волн и стрекот сверчков в траве. Теплый весенний воздух был полон запахов, звуков и ощущений, и Усаги подумала, что была бы совсем не против взять и закупорить это все в красивый флакон из-под духов, чтобы потом, когда станет тяжело и грустно, выпускать по капельке этого чудесного вечера наружу.
Усаги Цукино — нет, Усаги Чиба! — не знала, сколько сейчас времени, но была точно уверена в одном: именно в этот момент в ее жизни начинается совершенно новая глава.
Та самая, которая, согласно всем самым прекрасным традициям на свете, приведет ее и всех ее друзей к их личному «долго и счастливо».
