— Ну все! — Минако уже скрепляла прическу на голове Усаги последней шпилькой. — Осталось только украсить невесту согласно традиции!

— Девочки, вы что же, все-таки решились на это? Я же говорила, ни к чему…

— Ну, это были не совсем мы, — улыбнулась вернувшаяся в комнату Ами, разглаживая воображаемые складки на своем платье.

Больше она пояснять ничего не стала, а Усаги, в свою очередь, не стала допытываться, только вопросительно вскинула светлые брови.

Мако вышла вперед первой, держа на весу серебряный гребень.

— Что-то старое, чтобы навсегда сохранить связь с родными, — она ловко прикрепила гребнем фату, завершая прическу Усаги.

Минако в это время уже развязывала ленту на большой коробке, которую принесла с собой из сада.

— Что-то новое, — улыбнулась она, доставая пару самых ярких желтых туфель, которые Рей когда-либо видела, — чтобы создать счастливую семью.

Усаги всхлипнула и закрыла ладонью рот, и глаза ее увлажнились от новой порции слез.

— Что-то голубое, — Ами аккуратно перевязала яркий букет невесты шарфом, оставив длинные концы с бахромой свободно свисать вниз, — как символ верности и преданности.

Она протянула букет Усаги. Та, снова всхлипнув, провела пальцами по мягкому шелку.

Рей щелкнула застежкой клатча и достала медальон, все еще, казалось, хранивший тепло ее ладони.

— Что-то взятое взаймы, — произнесла она, чувствуя, как предательски дрогнул голос, — в знак крепкой дружбы.

Губы у невесты задрожали, но она все же сумела сдержать слезы и послушно наклонила голову, позволив Рей надеть на нее длинную цепочку, а после поднялась и одним щедрым движением сгребла всех подруг в объятия.

— Я так люблю вас, девочки, — сдавленно прошептала она, уткнувшись лицом в ключицу Мако. — Как хорошо, что вы у меня есть!

Рей закрыла глаза, вдохнув сладкий ванильный запах духов Усаги.

Как хорошо, что ты есть у нас.

— Так, хватит милостей! — вдруг замахала руками Минако, разогнав девушек в стороны.

Она наклонила голову, веселясь от вида удивленных подруг, и подмигнула покрасневшей от крепких объятий Усаги.

— Пришло время выдать тебя замуж.

========== 21:00. Долго и счастливо ==========

Каждой невесте положено волноваться в день своей свадьбы — это непреложное правило, изменить которое не в состоянии ничто. Сколько бы таблеток успокоительного невеста ни выпила, насколько уверенной в идеальности предстоящего торжества ни была — в утро свадьбы она проснется от того, что руки мелко дрожат, а в голову закрадываются подлые мыслишки о побеге.

Усаги Цукино, само собой, не стала исключением. Вычеркнув, разве что, последнее: сбегать от Мамору ей бы и в голову не пришло. Но она переживала, а происходящие вокруг загадочные события никак не помогали справиться с волнением. Сначала утром ее разбудила Нару, а не подружки невесты, как было оговорено заранее. Потом платье не захотело зашнуровываться на талии, а собственные волосы, с которыми Усаги жила с самого рождения, подло отказались заплетаться в косу.

Потом девочки появились на пороге, как ни в чем не бывало, и тогда все вроде бы наладилось.

Вроде бы — потому что в тот момент, когда после короткого телефонного разговора Нару увела Минако в другую комнату и они вернулись, поменявшись платьями, Усаги решила вообще ни на что больше не обращать внимания.

В конце концов, ни одна свадьба не может пройти без проблем.

Это тоже было непреложное правило, но про него невесты почему-то частенько забывали, что в итоге выливалось в размазанную по щекам тушь, смятую юбку на платье и испорченное настроение у всех вокруг, включая флористов.

Но Усаги про это правило помнила и повторяла его про себя, чтобы ненароком не начать тревожиться.

Ни одна свадьба не пройдет без проблем, — да, так происходящее воспринимается куда легче.

Ее спокойствие пошатнулось лишь раз, когда Усаги вспомнила, что сегодня до самого вечера ее подругам и друзьям Мамору придется сосуществовать на одной территории. Она ждала, что это неприятное открытие повергнет ее в панику, однако ничего и близко похожего не испытала. Интересно, почему?

Может, все дело в самих девочках? Усаги все утро не покидало странное подозрение, что эти девушки рядом вовсе не те же самые, что желали ей спокойной ночи накануне. Может, ночью настоящих подруг невесты похитили инопланетяне, заменив вот этими незнакомками?

Как иначе объяснить поведение Рей, которая так хорошо начала, взявшись за управление процессом, а потом сдалась, предпочитая строчить что-то в своем телефоне? Или Минако, которая, надев другое платье, словно и сама кардинально изменилась, стала взрослее и серьезнее?

Что думать по поводу хихикающих и паясничающих Ами и Макото, Усаги не знала вовсе.

Поэтому, когда приготовления были завершены, а селфи, полные сверкающих улыбок и объятий, отсняты, Усаги даже обрадовалась. Она без единого возражения позволила усадить себя в такси, хотя голос сознания упорно спрашивал, почему Каори не заказала машину, и всю дорогу послушно улыбалась и радовалась, пытаясь задавить в зародыше любые намеки на волнение.

Ни одна свадьба не проходит идеально.

Но почему тогда с каждой секундой в Усаги все крепче становилась уверенность в том, что девочки что-то скрывают, и свадьба будет не просто неидеальной, а катастрофической? Зачем они оттягивают момент, пытаются одурачить ее шумной болтовней и сверкающей мишурой? Как будто вместо свадебной церемонии везут ее на место падения метеорита.

Усаги внимательно разглядывала лица подруг, но тревоги на них не видела. Лишь смущение, толику любопытства и безграничное облегчение, причину которого понять не могла. Глаза у девочек сияли, увлажненные слезами радости и, возможно, выпитым шампанским. Ничего необычного.

Волнение вновь угасло, и в тот момент, когда Усаги ступила своей новой туфелькой с узким каблуком на мелкий гравий подъездной дорожки, она была совершенно спокойна. Так, словно выходила замуж по пять раз на неделе, с небольшими перерывами на отдых.

Это поразительное спокойствие сопровождало ее всю дорогу до маленького закутка жасминовых кустов в ботаническом саду, где подруги остановили ее, проверили платье, прическу и традиционные детали, подаренные утром, расцеловали в обе щеки, а потом по этим же щекам легонько похлопали, чтобы привести невесту в чувство.

— Готова? — осторожно уточнила Рей. Голос ее легко вплетался в чудесную мелодию, звучавшую где-то по ту сторону жасминовых кустов.

Усаги потребовалось несколько секунд, чтобы узнать мелодию, и несмотря на все свои волнения, переживания и подозрения, она улыбнулась так широко, как только могла.

Все хорошо, подумала она, глядя, как подруги по очереди покидают закуток, при каждом шаге поднимая одуряющий запах жасмина.

Бояться нечего, подумала она, сжимая букет так крепко, что тонкие стебельки под пальцами тихонько хрустнули.

Но, тем не менее, Усаги Цукино зажмурилась, когда делала первый шаг по усыпанной лепестками тропинке, потому что ей страшно было представить, во что вылилась безумная идея свадьбы-сюрприза.

Ни одно свадебное торжество