Отчаявшись найти верную фразу, Нефрит покачал головой и улыбнулся.
— Ты отлично выглядишь.
— Спасибо, — расцвела девушка. — Ты все закончил? Нам уже давно пора ехать.
Первая половина дороги прошла мирно и беззаботно — Мако подпевала песенкам на радио, покачивая головой в такт, и проверяла, чтобы Нефрит не уснул за рулем. У них даже завязалась шутливая игра — они делали ставки на то, каких успехов достигли друзья, и гадали, кто пережил эту тяжелую ночь с наименьшими потерями. Но чем ближе становился ботанический сад — конечная цель путешествия — тем больше хмурилась умолкнувшая Макото. Нефрит прекрасно понимал, о чем она думает: очарование утра начинало спадать, жестоко возвращая их в реальность. Свадьба Усаги все еще находилась под угрозой и могла сорваться сотнями различных способов, а им в ближайшее время вновь предстояло стать лишь шафером жениха и подружкой невесты. Как будто в сказке про Золушку часы вдруг пробили двенадцать, и все волшебство испарилось, оставив лишь неприглядные лохмотья и разбитую тыкву.
А все, что произошло между ними этой ночью, вдруг становилось проблемой, а не ее решением.
Когда Нефрит сумел припарковать автомобиль на ровной грунтовой площадке неподалеку от ворот в сад, где уже стоял фургончик обслуживания банкетов, Макото предприняла попытку как можно быстрее выскользнуть на улицу, и ему пришлось резко перегнуться через сидение и довольно грубо схватить ее за запястье, чтобы остановить.
— Подожди.
Макото судорожно выдохнула и облизнула пересохшие губы.
— Я боялась, что ты это скажешь, — голос у нее предательски дрогнул.
— Нам лучше обсудить все сейчас. Потом может просто не хватить времени.
— Я знаю. Даже понимаю. Но мне все равно очень страшно и неловко.
— Неловко? — Нефрит иронически приподнял бровь. — Значит, когда ты разбила вино за четыреста долларов, тебе не было неловко, а сейчас вдруг стало?
Макото послала ему такой жалостливый виноватый взгляд, что пришлось уточнить:
— Это просто шутка, Мако. Пытаюсь разрядить обстановку.
Она медленно выдохнула, чтобы унять сердцебиение, и откинулась на сидение.
— Можешь отпустить руку? Я все равно уже не собираюсь убегать, а мне больно.
— Извини, — Нефрит разжал пальцы.
Она тут же принялась растирать затекшее запястье - пальцы у нее подрагивали, как от холода, хотя в салоне автомобиля работал обогреватель. Нефрита настолько заворожили ее движения, что он не мог оторвать от ее рук взгляда и молчал до тех пор, пока Мако сама не напомнила о том, что у них не так-то много времени.
— Слушай, — начала она после тяжелого вздоха, — ты не должен винить себя за произошедшее. И я не должна. Мы просто признаем, что это было и…
— Ты думаешь, я хочу от тебя отделаться? — возмущенно выдохнул Нефрит и, наконец, посмотрел на ее лицо.
В глазах Макото он заметил вспыхнувшее на секунду удивление. Маска холодного равнодушия треснула, сменившись тенью надежды.
— Разве нет? — едва слышно выдавила из себя Мако.
Нефрит пожал плечами.
— Теперь не знаю. Раз уж ты считаешь меня настолько бессердечным чудовищем…
— Я не считаю тебя чудовищем! Но, разве ты не так привык поступать — не брать на себя ответственность, не связывать себя отношениями?
— До вчерашнего дня все наше общение сводилось к попыткам друг друга переспорить — так откуда, скажи на милость, тебе знать, как я поступаю?
Она открыла рот, как будто собиралась выпалить что-то в свое оправдание, но потом передумала и отвернулась, внезапно заинтересовавшись крупным окатанным камнем на грунтовой площадке. Нефрит хмыкнул — похоже, таким образом Макото Кино уходила от разговора.
— Ты прав, — вдруг обреченно согласилась она. — Мне неоткуда это знать. Я вообще тебя не знаю.
— Я не боюсь связывать себя отношениями.
— Разве? У тебя никогда не было постоянной девушки.
— Я ведь встречался с Нару два года.
С таким же успехом он мог признаться в том, что по ночам облачается в трико и спасает мир от злодея-ученого с говорящим котом. Макото вдруг резко повернулась, так что утреннее солнце скользнуло по ее волосам резким золотистым бликом, и удивленно вскрикнула. Нефрит едва не рассмеялся, оценив, какое ошарашенное выражение появилось при этом на ее лице.
— Я совсем забыла! — выпалила она, прижав руки к губам.
Нефрит смиренно вздохнул.
— Ну что же ты… Нару — это подруга Усаги… — начал объяснять он, но был прерван резким тычком в плечо.
— Я помню, кто такая Нару! Я забыла, что ты был ее парнем.
— Я предпочитаю считать, что это она была моей девушкой.
— Почему вы расстались?
— Нару хотела, чтобы мы поженились.
Макото скрестила на груди руки и торжествующе прищурилась, всем своим видом сообщая «я же говорила!».
— Я не боюсь связывать себя отношениями, — повторил Нефрит и ухмыльнулся. — Но я боюсь связывать себя слишком серьезными отношениями. Послушай, розочка…
Он протянул вперед руки, и, немного подумав, Макото положила свои дрожащие пальцы на его ладони.
— Я не могу тебе обещать, что что-то между нами непременно перерастет в нечто взрослое и серьезное со свадьбой, тремя детьми и выходными поездками в супермаркет за кормом для собаки. Я не могу пообещать, что не буду вести себя необдуманно и легкомысленно. Не могу пообещать, что никогда не задену тебя словом или делом или что я буду идеальным принцем из девичьих грез. Все, что я могу — это пригласить тебя на настоящее свидание на выходных, потому что мне безумно хочется узнать, к чему это нас приведет. Что скажешь?
Он ощутил, как дрожат руки собеседницы, увидел, как ее трясет и как на глаза едва не наворачиваются слезы, и подумал, что, наверное, сказал что-то не то. Возможно, ему нужно было пообещать луну с неба и россыпь звезд на блюде. Сказать, что он был сражен ее красотой с самой первой встречи и мечтал о такой, как она. Соврать… но Нефриту меньше всего хотелось начинать с вранья.
— Я скажу, — слабо улыбнулась девушка, — что ты мастер обращаться со словами, господин Масато Санджойн.
Нефрит нахмурился. Это не было ответом на его вопрос.
Макото зажмурилась, и в уголках глаз у нее все-таки заблестели слезы.
— И я сочту за честь пойти с тобой на свидание, — всхлипнула она. — У тебя не найдется бумажного платка?
Нефрит не смог удержать рвущегося наружу облегченного смеха. Он только сейчас понял, что застыл от напряжения, ожидая, пока Макото
