Но что, если они все-таки не подойдут друг другу, а Ами уже успеет влюбиться?

В ее жизни раньше как-то обходилось без разбитого сердца, и, глядя на то, как одна из подруг в очередной раз заедает слезы вишневым мороженым, Ами всегда этому радовалась. Ей совсем не хотелось потерять голову от безбашенного красавца и потом страдать всю оставшуюся жизнь.

Но и видеть, как расстроен из-за ее ответа Зойсайт, тоже не хотелось.

— Нет-нет, я вовсе не пытаюсь отшить тебя таким образом! — слишком звонко выпалила она. — Просто я правда очень занята. Но я попытаюсь… найду время, и мы сходим куда-нибудь…

При этом Ами смотрела куда угодно, только не на Зоя, потому что он был даже красивее с серьезным выражением лица — хоть сейчас бери и пиши портрет!

— Мицуно, — он скрестил руки на груди и прищурился, — в чем дело?

— Ни в чем, — пискнула Ами.

Цветок в руках тоже начал разваливаться, и она лихорадочно пыталась понять, как случилось, что простейшая схема складывания напрочь вылетела у нее из головы.

— А если честно?

Ами сдалась и всплеснула руками. Атласная змея на секунду плавно взмыла в воздух.

— Я не думаю, что мы друг другу подходим. Мы слишком разные, у нас интересы совсем непохожие, и образ жизни, и…

— И только? — облегченно рассмеялся Зой, немало смутив этим девушку. — Так то, что мы не похожи, как раз и здорово. Только так можно научиться друг у друга чему-то новому! Какой, скажи мне, смысл ходить на свидания со своей точной копией? Думаешь, я не пробовал? Эти свидания превращались в форменную скуку уже на третий вечер, потому что я не мог рассказать ей ничего такого, о чем бы она уже не слышала.

— А что могу тебе рассказать я?

— Да уйму всего! Хотя бы историю свадебных традиций! Я о них как-то никогда не задумывался. Это все?

— Нет, — выдохнула Ами.

Она отложила неудавшийся цветок в сторону, отвернулась от Зоя и прошла в увитую цветами беседку. Опустившись на скамью, она вытянула вперед ноги и несколько секунд смотрела на носки своих балеток, потемневших от росы. Зойсайт тут же уселся рядом и уставился на нее, вопросительно вскинув брови. Он словно всем своим видом говорил, что без ответа Ами его не оставит.

— Ты же не отстанешь, пока я не скажу, так? — жалостливо протянула она, склонив голову к плечу.

— Ни в коем случае.

Ами откинулась назад, вглядываясь в ровную гладь пруда, заросшую белыми и светло-розовыми кувшинками, и пытаясь упорядочить мысли, которые не хотели складываться ни во что другое, кроме согласия на его предложение.

— Еще ты слишком красивый.

Зойсайт растерялся.

— Мне как-то никогда не ставили это в недостаток.

— Это потому, что раньше ты встречался с такими же красивыми людьми. Но я даже не знаю, как с такими, как ты, разговаривать. Каждый раз, когда ты открываешь рот, могу думать только о том, что пропорции твоего лица идеально вписываются в теорию «золотой маски»* и что художники времен Ренессанса могли бы убить за право тебя нарисовать…

— Ты сейчас заставила меня покраснеть так, как я не краснел никогда в жизни, — Зойсайт прервал ее удивленным смешком, — хотя я и не знаю, что такое «золотая маска».

И он действительно залился румянцем и смущенно заулыбался, потирая ладонью шею.

Ами улыбнулась в ответ.

— Но это все? — лукаво спросил он. — Больше причин отказать мне, кроме моей внешности, нет?

Ами закусила нижнюю губу, а потом помотала головой.

— Ну ладно, — вздохнул Зойсайт и поднялся на ноги.

Он внимательно осмотрел беседку, обойдя ее по периметру, и встал так, чтобы солнце оказалось у него за спиной. Заняв нужное место, он стянул с длинных, вспыхнувших золотом волос резинку и надел ее на руку в качестве браслета. Ами, забравшись на скамью с ногами, следила за его хитрыми манипуляциями с выражением вежливого недоумения на лице. Ей казалось, что его действия никак не относились к предмету разговора.

— Что ты делаешь? — не выдержав, спросила она.

Зойсайт только загадочно улыбнулся и поднял свои длинные кудрявые волосы наверх, скрутив их в пучок.

И тогда Ами залилась смехом, запрокинула голову назад и ненароком ударилась затылком о деревянную шпалеру, но от этого только больше развеселилась. Яркое утреннее солнце высветило линию плеч и шеи Зойсайта, покрыв его кожу мягким розоватым оттенком, но не это заставило Ами рассмеяться — так он по-прежнему оставался прекрасным, даже с прической, которая и не всем девушкам-то идет.

Но что оказалось для нее совершенно неожиданным, так это то, как солнечный свет вспыхнул ярко-оранжевым в аккуратных, но до смешного оттопыренных ушах Зоя.

Теперь становился понятным необычный выбор его прически — он всегда завязывал волосы в низкий хвост, причем так, чтобы уши обязательно были закрыты.

— Видишь, — рассмеялся Зойсайт, одной рукой щелкнув себя по уху, — никакой я не идеальный. Ты только глянь на мои уши — я же чертов Рон Уизли! Теперь ты будешь моей Гермионой?

Ами смахнула выступившие от смеха слезы.

— Это ведь не должно было меня убедить, — виновато произнесла она, откровенно любуясь им.

— Но убедило?

— Без единой возможности передумать.

— Ну и хорошо, — Зой опустил руки и быстро собрал волосы. — Только имей в виду — я не оставляю свидетелей. Расскажешь кому-нибудь, и я буду вынужден тебя устранить.

Ами с нарочито серьезным видом вскинула руки и изобразила, что застегивает рот на замок.

— Вот и славно, — ухмыльнулся он, беззастенчиво плюхаясь на скамью рядом с ней. — Значит, после свадьбы? Надо будет позвать на свидание фотографа, а то мне никто не поверит…

Внезапно шутливое выражение исчезло с его лица, и Зой, едва присев, тут же вскочил на ноги и принялся мерить шагами беседку.

— Мы кое-что забыли, Ами! — он достал телефон и посмотрел на экран. – Ох, Мамору звонил мне шесть раз! Ладно, с ним я потом поговорю, нужно вызвать такси и…

— Да в чем дело, Зой? — его паника постепенно стала переходить к Ами, поэтому она тоже поднялась со скамьи.

— В фотографе! — он сжал ее руки и наскоро поцеловал в щеку. — Надо скорее все решить, оставайся здесь, я скоро вернусь!

Прежде, чем Ами сумела хоть что-то возразить, Зойсайт уже перепрыгнул через стол, попавшийся ему на пути, и умчался по гравийной тропинке, на ходу помахав ей рукой.

Потревоженный им хозяин сада принялся колотить в дверь с новыми силами.

Ами скрестила на груди руки и задумчиво покачала головой.

— Поздравляю,