54

Хассан

АТРИУМ БЫЛ ТЕМНЫМ и полным мерцающих теней, Летия вела Хассана по маяку. Он поднял взгляд и с опустошающим ужасом увидел, что яркий факел на вершине был заменен бледным пламенем Божьего огня.

Этим пламенем они воспользуются, чтобы искоренить одаренных. Они поставили его там, на вершине маяка, символизирующего наследство Назиры и мудрость пророков.

В центре атриума стояли скованными пять членов стражи паладинов перед высокой бледной фигурой Иерофана. Возле них был еще один узник, скованный цепями от шеи до щиколоток. У Хассана ушло мгновение на то, чтобы узнать Джуда Везерборна, Хранителя Слова. Хассан не видел его с ночи его сна.

Над ними еще больше пленников стояли на многоуровневых балконах. Его армия. Он осмотрел ряды в поисках одного определенного солдата. Но свет был слишком тусклым, чтобы различить лица.

Наконец его взгляд упал на человека, стоящего в центре комнаты. Маска на его лице блестела в свете Божьего огня, и Хассан почувствовал, как его накрыла волна ярости. Этот человек, спокойно стоящий в центре кольца скованных пленников, был причиной всего страха и ужаса, которые Хассан испытал за последние четыре недели. Этот человек причинял боль и сеял жестокость куда бы ни отправился, и смел называть это спасением. Ярость Хассана вскинулась, словно живое существо внутри его, желая освобождения.

– Пришло время вам узнать правду, – сказал Иерофан, глядя на пленников.

– Правду? – выкрикнула Пенроуз. – Ты прячешь лицо под маской и полагаешь, что говоришь правду? Мы знаем, что ты такое. Ты обманщик.

Иерофан медленно повернулся к ней. Она вздрогнула, но не отвернулась. Хассан почувствовал прилив гордости за нее, пока она смотрела прямо на Иерофана.

– Ах да, обманщик. Первый предвестник новой эры, согласно пророчеству. Вы верите, что это я? – насмешливо спросил Иерофан. – В чем я солгал?

– Ты врал последователям об одаренных, убеждая их, что нужно нас ненавидеть, – выплюнула Пенроуз. – Ты заявляешь, что когда-то был служителем, но ни в одном из храмов нет упоминания о тебе. Ты оболгал имена пророков и сбил этих людей с истинного пути.

– Это не моих последователей сбили с пути истинного, – спокойно сказал Иерофан. – И я не лгал. Но кое-кто лгал. Тот, чей обман привел вас всех сюда.

Все тело Хассана напряглось. Глаза Иерофана теперь обратились к нему.

– Расскажи им, принц Хассан.

В горле Хассана пересохло. Он не мог сделать и вдоха, не то чтобы заговорить.

– Или, возможно… ты не можешь в этом признаться, даже сейчас. Возможно, ты предпочтешь увидеть, как твои люди встретят Час расплаты, не зная истинной причины, по которой они здесь.

С губ Хассан сорвался вздох.

– Нет. Я скажу им.

Все глаза в башне обратились теперь к нему. Он знал, что ему нужно сделать. Он должен был это сделать много дней назад, когда они еще были в Паллас Атосе и стояли перед могилой Эмира. То, что он собирался сделать прежде, чем ярость и горе заставили его передумать.

Он сделал вдох и повернулся к страже, людям, которые сражались за него и верили в него. Он встретился с ними взглядом и не отвернулся.

– Правда в том, – сказал он, – что я не пророк.

Пенроуз казалась пораженной, ее рот полуоткрылся в удивлении.

– Вы… вы лжете.

– Я думал, что я пророк, – медленно продолжил Хассан. – Я в это верил, дольше, чем стоило. Но мое видение было обычным сном. И даже когда я осознал правду, я продолжил врать. За это мне… мне нет прощения.

Осей двинулся к нему, натягивая цепи.

– В день, когда вы родились, небо осветилось…

– Совпадение, – твердо сказал Хассан.

– Но пророчество Назиры, – сказал Петроссиан. – Оно было нарушено, когда свидетели взяли город.

– Ошибка, – сказала Летия, стоящая рядом с Хассаном. – Маяк стоит, а род Сэйфов все еще правит королевством. Я наследница своей матери. Я королева Херата.

Пенроуз посмотрела на Хассана умоляющим взглядом.

– Но… видение? Видение, показавшее нам, как остановить век тьмы.

– Это был сон, – сказал он так спокойно, как только мог. – Ничего больше.

Недоверие покинуло лицо Пенроуз, когда она осмыслила правду. Приняла ее. Выражение лица стоящего возле нее Джуда Везерборна нельзя было прочесть, его глаза были широко открыты, но сфокусированы, а губы сжаты в тонкую полоску.

– Вы не последний пророк, – медленно сказал он, словно осторожно переворачивая эту мысль в голове. – Им все это время были не вы.

– Он всего лишь ложный пророк, – сказал Иерофан. – Обманщик.

Весь воздух покинул грудь Хассана. Слова пророчества эхом отдались в его голове. «Обманщик опутывает мир ложью».

– Принц Хассан – первый предвестник века тьмы.

55

Антон

ИЛЬЯ БЫЛ ОСТОРОЖЕН. Он позволял стражникам опускать голову Антона под воду и топить его, но как только Антон чувствовал, что его легкие сейчас лопнут, они вытаскивали его и давали откашляться, отплеваться и ловить ртом воздух.

А потом все начиналось заново. Это продолжалось бесконечно. Он тонул. Хватал ртом воздух. Блевал. Плакал.

Антон уже даже не пытался остановить слезы. Всхлипы, вздохи и рвотные позывы словно слились воедино.

Дыханием.

Стражники снова дернули его голову назад, и Антон свалился на мраморную платформу. Он едва мог удержать себя на трясущихся руках и коленях, опустошая свой желудок от желчи и пытаясь сделать хоть крошечный глоток воздуха.

– Пожалуйста, – его голос сорвался, – пожалуйста, хватит.

Он точно не знал, как долго просидел там, склонив голову, считая каждый вдох победой.

На него упала тень.

– Хочешь, чтобы это прекратилось? – спросил Илья.

Антон закрыл глаза, дрожа. «Останови меня, Антон, – дразнил его Илья в его голове. – Если ты такой могущественный, тогда ты можешь меня остановить».

– Скажи мне, что ты видел.

– Ты меня убьешь, – прохрипел Антон. Он не хотел умирать. О, как он не хотел умирать. Но он не мог продолжать тонуть. – Я всегда знал, что это случится.

– Скажи мне, что ты видел, и все это закончится.

Сдавленный всхлип вырвался из горла Антона.

– Не могу. Я не знаю, что я видел, почему я пытался… – Он не мог это произнести вслух, даже сейчас. – Почему ты это делаешь? – шептал он таким тихим голосом, чтобы только Илья его слышал. – Зачем тебе знать, что я видел?

Илья встал на колени. Его лицо было мрачным в черных тенях помещения, когда он положил руку на плечо брата, словно утешая его.

– Прежде чем ты стал умолять меня дать тебе утонуть, ты сказал кое-что еще. Ты сказал: «Она приближается. Тьма».

Антон задрожал. Слова брата охватили его, словно руки трупа, и потащили вниз, в глубины озера.

– Тогда я не знал, что это значит, – сказал Илья. – Но когда я присоединился к свидетелям, Иерофан поделился со мной самым сокровенным секретом. Секретом, о котором мало кто знает. Но он доверил его мне.

Голос Ильи