— Вы, как всегда, очень вежливы, лорд Рэвалли, — усмехнулся Фэрринг. — Да, держать при дворе трёх шпионов — опасно. Но мы — не шпионы. И готовы принести смертельную магическую клятву о непричинении вреда и пройти ментальный допрос. Думаю, этого будет достаточно, чтобы вы снова стали нам доверять?
Смертельную клятву? Стэнн посмотрел на Рэвалли. Мало кто из придворных согласился бы принести Королю такую клятву, слишком большой риск для жизни. Клятва не признавала сомнений, и даже раздумья об измене могли послужить для неё спусковым крючком. А мало ли какие мысли порой бродят в головах самых верных придворных? Особенно, попавших под горячую руку разгневанного Короля. Но, видимо, земляне уверены в себе и своих мыслях, раз готовы пойти на такое.
Да и ментальный допрос — процедура достаточно неприятная. Снять все щиты и позволить лорду Рэвалли посмотреть всё, что он пожелает, вплоть до самых тайных уголков памяти. Мало кому хочется полностью обнажать свои мысли и чувства перед главным менталистом страны. К тому же часто такой допрос бывает весьма болезненным. Ведь одно дело — посмотреть верхний пласт воспоминаний, а другое — углубиться в такие дебри, в которые человек и сам давно не заглядывал. Поэтому ментальный допрос проводят только опасным государственным преступникам, желая найти его сообщников и понять, как он дошёл до жизни такой.
И, если земляне согласны подвергнуться таким испытаниям, значит, намерения у них самые честные и опасаться их не стоит.
— Я поговорю с Его Величеством, — кивнул Стэнн. — Если он согласится, вам сообщат. И ещё: Король ждёт вас послезавтра за час до обеда для знакомства и переговоров. Думаю, он будет сильно удивлён…
— Передайте Его Величеству, что мы будем счастливы встретиться с ним, — сказал Фэрринг, вставая. И добавил: — Мне жаль, Стэнн, что так получилось.
— Мне тоже, — хмуро отозвался Начальник Магической Полиции.
Дипломаты поклонились и вышли из кабинета. Рэвалли проводил их взглядом, повернулся к мрачно молчащему другу и задумчиво спросил:
— Интересно, кто-нибудь из ребят догадался, что они — шпионы?
— Не знаю, — неохотно ответил тот. — Давай посмотрим.
— Подожди, — остановил его Рэвалли, старательно отвлекая Начальника Полиции от невесёлых раздумий. — Сам как думаешь, кто-нибудь угадал?
Стэнн задумался:
— Может, Лэррис. И то сомневаюсь. Скорее всего, нет. Они здорово маскировались.
— Я тоже так думаю. Доставай.
Стэнн открыл сейф, вытащил исписанные Тайными Полицейскими листочки. Стал вслух зачитывать имена, желая, чтобы хоть кто-то из Тайных Полицейских правильно вычислил иномирных шпионов, и, одновременно, боясь этого, как подтверждения собственной несостоятельности.
Но ни на одном из листочков имён только что побывавших здесь дипломатов не было.
Селена
Весь день мне было не по себе. Встреча с Королём пугала своей неожиданностью и волновала важностью: ведь от того, какое впечатление я произведу на Короля, зависела вся моя последующая жизнь в Кэтанге.
Вечером, когда мы после ужина вышли в сад посидеть на скамейке возле фонтана, я спросила любимого:
— Стэнн, расскажи мне о Короле. И о дяде Гэйнисе тоже. Как мне к ним обращаться? И вообще, как будет приём проходить? Много народу будет?
— Волнуешься? — обнял меня за плечи Стэнн.
— Да. Мне как-то раньше не приходилось с королями общаться. Он тебя не ругал за то, что ты себе такую безродную бесприданницу выбрал?
— Он очень рад моему счастью, — серьёзно ответил мой принц. — Так что, не переживай на этот счёт. И вообще, он от природы очень любопытен, и ещё никогда не видел людей из другого мира. Поэтому с нетерпением ждёт встречи с тобой.
— Ты меня ещё больше напугал, — приуныла я. — Он, наверное, какого-то чуда ждёт, а тут заявится самая обыкновенная девчонка, да ещё невоспитанная, этикета не знающая. Не понравлюсь я ему — что делать будешь?
— Понравишься, — отмахнулся принц.
— А если? — продолжала настаивать я. — Скажет, что я тебя недостойна, что он разочарован. И придётся мне обратно в мой мир уезжать?
— Селена, — так жёстко произнёс Стэнн, что я удивлённо повернула голову. Ни разу я таких интонаций в его голосе не слышала. — Прекрати.
И продолжил мягче:
— Во-первых, прадедушка никогда такого не скажет.
— Только подумает, — упрямо хмыкнула я, но Стэнн серьёзно продолжил:
— И даже думать так не будет. Потому что любит меня и доверяет мне.
— А во-вторых?
— А во-вторых, я тебя никогда и никуда не отпущу. Даже если все короли мира будут это требовать.
И обнял крепко, прижал к тёплому боку:
— Я столько лет тебя ждал, неужели сейчас расстанусь по доброй воле? А прадедушку не бойся. Он очень хороший. И меня любит. Больше всех любит, даже больше папы с дядей Гэйнисом. Так что, успокойся уже. Всё хорошо будет. А разговаривать с ним надо так же, как с папой: вежливо и уважительно. Больше ничего и не требуется. Не переживай.
Я только вздохнула и крепче прижалась к любимому.
Следующее утро было посвящено моим сборам на Королевский приём. Сперва я с полчаса отмокала в бассейне, в воду которого, по такому случаю, были добавлены ароматические масла, в результате чего к концу купания я пахла, как цветочная клумба. Потом приглашённый леди Икэссой парикмахер долго и безуспешно пытался соорудить пышную причёску из моих коротких волос, а когда совсем отчаялся, смастерил на голове морок из буклей. Но тут уже я возмутилась и потребовала морок снять. Пусть Его Величество видит меня в моём естественном виде.
Затем леди Икэсса, никому не доверив этот сложный процесс, сама подкрасила мне глаза и губы, и сделала это очень тонко — не броско, почти незаметно, но глаза сразу стали больше и выразительнее, а губы — полнее и чувственнее.
И, наконец, я облачилась в платье, доставленное мне модисткой, нацепила украшения и, с удовлетворением повертевшись перед зеркалом, вышла к ожидающему меня в гостиной Стэнну. И смешливо фыркнула, увидев его: в обтягивающих ноги штанах и длинном кафтане с золотым шитьём он выглядел довольно забавно.
— Да уж, — с шутливой унылостью развёл руками любимый. — Рядом с тобой я чувствую себя древним ископаемым.
— Надо Гэйнису сказать, пусть сильнее давит на дедушку, — улыбнулся лорд Джэффас. — Хватит жить в прошлом тысячелетии.
— А почему Король ничего не меняет? — полюбопытствовала я.
Главный Королевский Колдун пожал плечами:
— Возможно потому, что эти костюмы напоминают ему его молодость? Дедушке почти пятьсот лет, из них триста пятьдесят он на троне. И всю жизнь на приёмах он видит эти наряды. Привык уже. А может быть, ему просто без разницы, как люди на балах одеты. Он там появляется на несколько минут, принимает полагающиеся почести, смотрит, как Гэйнис первый танец исполняет, и уходит. И дальше бал уже идёт без него.
— А бедные женщины в корсетах задыхаются, — проворчала я.
— Они
