Аня убежала, обиженная на подругу за молчание. Но Даша хотела побыть одна, полученная информация требовала времени подумать. Да и ужин нужно приготовить: пельмени и макароны с магазинными котлетами надоели.

Шинкуя овощи, Даша поймала себя на том, что прислушивается. Игоша с того раза больше не появлялся, но малейший шорох воспринимался теперь как присутствие чего-то потустороннего. Она даже пожалела, что оставила стекло у колдуна — совет Пети вставить его в очки уже не казался смешным.

Папа вернулся с работы рано и сказал, что взял неделю отгулов: маме совсем плохо. Она ходит, ест, чувствует себя нормально, но очень тоскует по дому.

Даша воспрянула: значит, и по ней скучает? Уточнять на всякий случай не стала, хватит пока разочарований.

А папа, повязав фартук, присоединился к готовке.

— Как прошел день? Что делала?

— Гуляла, — увильнула от ответа Даша.

Говорить отцу о колдуне она все-таки не решилась. Одно дело разгром в квартире, и совсем другое — вмешивать в семейные проблемы посторонних. За такое по головке не погладят. И чтобы перевести разговор, а заодно узнать побольше, спросила:

— Врачи так и не поняли, что с мамой?

— Похоже, это какой-то уникальный случай. Что именно, не говорят, только консилиумы собирают.

— Можно ее навестить?

— Не стоит. Она, конечно, скучает, но волноваться врачи запретили. Даже по телефону разговаривать нежелательно.

— Она и так ни разу не позвонила, — стало грустно до слез.

Папа вздохнул:

— Дашенька, дочка, ты уже взрослая, должна понимать.

— Да понимаю я, понимаю! Только от этого не легче.

Запоздалый обед прошел в молчании. Отец не знал, о чем еще поговорить с дочерью, а та обдумывала, как провести колдуна в больницу так, чтобы мама не пострадала.

— Да просто приди в больницу, и все. Медсестрам плевать, кого ты привела, а маме и знать необязательно, Макс посмотрит на нее из коридора, — посоветовала Аня.

Ребята сидели на лавочке, прямо рядом с бывшей детской площадкой. Дождь смыл часть земли с асфальта, но грязи не стало меньше, поэтому все обходили это место стороной.

— Может, не стоит?

Петя не скрывал неприязни к «Белому Дедушке». Но девушки не сдавались:

— Ты просто с ним не знаком. И, потом, Макс сам сказал, что денег не возьмет. А нам сейчас нельзя отказываться от помощи.

Возразить было нечего, и Петя смирился.

К этому времени они все знали, кто такие лярвы, но действовать самостоятельно не решались, чтобы не навредить.

— А как быть с часами?

— Вот тут твой Макс дельно посоветовал: продай. Тому же модератору.

— Он же тебе тоже не нравится, — удивилась Даша.

— Ага. Мутный какой-то, как и форум. Зато проблему решишь.

— Мне бы с другой справиться.

Даша задумчиво смотрела на визитку. Макс велел звонить в любое время, по любому поводу. Даже если присниться кошмар:

— В нашем деле мелочей не бывает. Я все брошу и приеду.

— Ребята, прикройте меня, хорошо? Приемный часы еще не закончились, если папа будет звонить — яс вами.

И, набрав номер, продиктовала Максу адрес больницы. Тот предложил вызвать такси, обещав оплатить.

Но одну ее не пустили:

— Я тоже еду, — заявил Петя. — Тогда врать не придется. И такси сам оплачу: нечего у всяких проходимцев деньги брать.

— Он не проходимец! — возмутилась Аня. — Ты отзывы о нем почитай, скольким людям Белый Дедушка помог!

— Да хоть всему свету! Одну не пущу.

Пришлось смириться. Даше и самой было не по себе в присутствии Макса, а уж при маме… Лучше, если Петя будет рядом.

Аня тоже не пожелала остаться в стороне.

Но в палату вошла только Даша.

Дверь она не закрыла. В большую щель ребята и Макс хорошо видели, как скривилось лицо женщины, как она отстранилась от объятий дочери, узнавали, как велики ее нетерпение и ярость.

— Пусть выходит, — прошептал маг. — Лярва злится, сейчас устроит скандал.

Аня кивнула и вошла в палату. Поздоровалась и, прощебетав что-то милое, почти насильно утащила подругу прочь.

На автобус Макс ребят не пустил, усадил в свою машину. И сказав, что разговор будет серьезным, затормозил у небольшой кофейни:

— Пока от лярвы прятался, столько энергии потратил, — пожаловался и попросил большую чашку крепкого кофе и чизкейк, предложив ребятам не стесняться, — Не объедите.

А, когда те отказались, сам велел им горячий шоколад и эклеры.

Девушки с удивлением смотрели, как маг с удовольствием отламывал кусочек чизкейка, как довольно жмурился, наслаждаясь вкусом. Они впервые видели мужчину, который не стыдился любви к сладкому.

— А что такого? — Макс правильно понял их взгляды, — Моя работа требует много энергии, а сахар ее быстро восполняет.

И только доев и заказав еще кофе, он приступил к делу.

Новости были ожидаемые, но неприятные. К маме действительно прицепилась лярва. Отсюда и перепады настроения, и плохое самочувствие, и непонимание врачей:

— Твоя мама сама себе не рада, но ничего поделать не может. Это ей неподвластно, понимаешь?

Даша грустно кивала. Аня оказалась чуть смелее:

— Но вы поможете?

— Конечно, — улыбнулся Макс. В изгибе тонких губ проскользнуло самодовольство.

— Вряд ли в этом городке вы найдете кого-то сильнее меня.

Аня кивнула. Она уже прошерстила все сайты и отзовики. «Белый Дедушка» считался самым сильным магом в округе. Петя гипнотизировал полную чашку, не скрывая неприязни. И усмехнулся, услышав дальнейшее:

— Только сделать это будет нелегко.

Предупреждая вопрос, Макс поднял руку и продолжил, отпив кофе:

— Трудно избавиться от лярвы, когда ее носитель этого не хочет. Даша, твоя мама ведь не верит в нечисть?

Та покачала головой. Легенд и примет мама знала множество, да и таинственность любила нагнать. Но верить — не верила ни на грош.

— В таком случае провести личный ритуал невозможно. Она просто откажется. Придется по фотографии, но это долго, тяжело и… — он вздохнул, сокрушаясь, что толку будет мало.

— Но ведь другого выхода нет?

— Скорее всего. Но это не точно. Если потерпишь пару дней, я попробую разузнать поподробнее, поспрашиваю у коллег, вдруг кто сталкивался. Ну, что?

Даша кивнула: рисковать маминым здоровьем и жизнью она не желала.

— Я найду фотографии. Какие нужны?

— В полный рост. Желательно — посвежее, в идеале не больше месяца. И чтобы на ней не было других людей.

Даша кивнула. На смарте сохранилось много фоток, если покопаться, можно найти и мамины.

И все-таки она тревожилась — хотелось полного выздоровления, даже частичное была бы катастрофой.

— Я скучаю, — неожиданно призналась этому чужому для себя человеку. — Скучаю по ее смеху, по вечерним посиделкам. Хочу обнять. Сказать, что люблю.

Макс подал девушке салфетку:

— Она тоже тебя любит. Пойми, отталкивает тебя не мама, а лярва. Эта тварь питается мраком, злостью, отчаянием. И умеет устроить все так, чтобы носитель испытывал только эти эмоции.

Даша поежилась. Кондиционированный воздух кофейни показался ледяным. Если уж ей так плохо и страшно, то что испытывает мама?

— Пожалуйста, спасите ее.

Колдун высадил ребят за две улицы от дома — чтобы никто из знакомых не увидел, родители их вряд ли