Из воспоминаний Ширена вывел окрик Вильмонда — они приехали. Вздохнув и сжав веки, Ширен выпрыгнул наружу. Бывший лагерь окружался низкой стеной из булыжника, из-за неё торчали покосившееся крыши бараков, построенных с помощью деревенских зданий путём их соединения. Кое-где виднелись деревянные башенки часовых, большая часть которых к этому дню уже обрушилась.
Ширен нахмурился; у настежь открытых решётчатых ворот их ждали двое — люди в чёрных балахонах, подтянутых ремнями, в широких шляпах и с жуткими стальными масками на лице. Один из культистов поманил гостей за собой. Вильмонд надел клюв и положил руку на плечо самострела, засунутого за пояс. Ширен сжал губы и последовал за культистом первый.
Бараки и одинокие хижины, обнесённые заборами, остались со времён последнего чумного года заброшенными. Даже несмотря на то, что наместник Норзрины издал касательно каждого бывшего лагеря указ о свободном заселении территорий, никто не желал возвращаться в места, наполненные призраками смерти.
Культист отвёл Ширена и Вильмонда в дом, находящийся у кургана, что был расположен в центре Танары. Хижина сероватого цвета с проваленной крышей выглядела хрупкой и совершенно не внушала доверия, как, впрочем, и душевное здоровье адептов Культа.
Внутри было трое мужчин, все они полушёпотом переговаривались о чём-то, и речь их — абсолютно обыденная, без монотонного и бессвязного трёпа — впечатлила мыслившего стереотипами Вильмонда. Ширен не раз встречался с подобным Культом. Благодаря Лицедею, он оказался среди неприкасаемых для всякого рода тёмных дел.
— Мы здесь, — как можно грознее сказал Ширен.
— А, Гробовщик, — отозвался один из них, самый жуткий. С ним старик встречался не раз — и каждый раз внимание было обращено на маску, из-под которой смотрели желтоватые глаза, а кожа вокруг них казалась обгоревшей. — Наконец-то, а то мы уже послали двух братьев к тебе на встречу… ты их видел?
— Нет, — Ширен поблагодарил богов за то, что Вильмонд повёл повозку по обходной дороге. — Где Лицедей?
— Мы как раз к нему сейчас и идём, — сказал культист. — У нас нынче много гостей.
Они покинули хижину, прошли по старой насыпной тропинке, покрытой пластом умерших от небесного яда растений, и вышли к центральному пустырю. Ширен помнил, что пока Танара была лагерем, здесь располагались шатры. Там, укутанный в тёмный плащ и поблескивающий зелёными огоньками в пустом капюшоне, их уже ждал Лицедей.
— Честь снова видеть тебя, дух, — произнёс главный некросициар.
Ширен ничего не сказал. Вильмонд и Верон держались за спиной старика, опасливо разглядывая то культистов, то Лицедея.
— Норос-Сугур убит и перерождён, Элеарх, — дух обращался к самому жуткому культисту. — Его снова увела Террама.
— Следовало давно разобраться с ней, как с Арагоном, — бросил тот.
— Кое-какие клятвы нужно исполнять, — загадочно ответил дух. — Все вы знаете, что нужно делать. Рыцаря Алормо должен убить Верон. Остальных, всех без исключения, вы. Ширен, я ожидаю от тебя самого активного участия.
Старик нахмурился и отвёл взгляд. Ему здесь не место, как и Вильмонду. Задача мортусов — убирать трупы и отпевать их, а не производить.
— Господа! Владыка! Прибыли из Ветмаха!
«Ветмах? — подумал Ширен. — Насколько же раскинулись пагубные сети Лицедея?»
Ему пришлось развернуться: по тропинке шагало несколько человек, двоих из них Гробовщик мог с уверенность окрестить чародеями — по мантиям и высокомерным рожам. Совсем нехарактерным мазком оказались шрамы на их лицах: одного, видимо, самого главного, судьба лишила глаза, а над другим повозилась так, что он предпочёл спрятаться в повязку. И все они совершенно не походили на членов Культа. Особняком смотрелись ещё трое человек, одетых в чёрные кирасы и тёплые военные туники. «У Лицедея тут собирается войско», — подумал на миг Ширен и смерил духа мрачным взглядом.
— Эриганн из Ласанны, собственной персоной, — Элеарх хмыкнул. — Наконец-то… снова к Культу решил обратиться?
— Элеарх, — одноглазый тоже «сиял» радостью от встречи. — Лицедей, — он почтительно наклонил голову.
— Давно не было вестей, — прошипел дух. — Кто твои друзья?
— Аорин оун Валлех, — представил чародей главного из солдат. — Командующий Рубинового Войска.
— Я полагаю, уместнее будет лорд-наместник Норзрины, — протянул командир наёмников. — А вы, господин — Лицедей, дух Сумеречного леса?
Ширен с плохо скрываемым презрением рассматривал Аорина: сразу он не признал в нём рунарийца — косматые чёрные волосы, иссечённое временем и войной лицо совершенно не соответствовали типичному облику его народа. О Рубиновом Войске же Ширен, как ни странно для его образа жизни, слышал. Наёмники, бывшая имперская гильдия, теперь состояла из дезертиров самых разных знамён. Были среди них и мятежные солдаты, и легионеры, и сарахиды, и чародеи различных по тяжести судеб и способностей.
— Чем обязаны такой встрече? — произнёс Лицедей голосом нимфы: мелодичным, страстным. Аорин от такого поёжился.
— Меня вызвал господин Эриганн, — сказал тот. — Мои наёмники сражаются на вашей стороне.
— Восхитительно, как же стремительно пополняются наши ряды, — Лицедей игрался разными голосами. Судя по лицу наёмника, Ширен мог поклясться, что голоса принадлежали тем, кого рунариец раньше знал.
— Я знаю, где находятся Чертоги, — произнёс Эриганн. — Но мне сильно мешает Ветер. И её проклятые наёмники.
— Я думал, что Ветер и её адъютант погибли, — раздражённо сказал Лицедей. — Как же так?
— Она выжила, успела понравиться части знати в Ветмахе. Моё влияние на город слабеет, как и власть Катилуса.
— Вот как? — сказал несколькими голосами Лицедей, а его глаза вспыхнули. — Вечно вы, смертные, от мала до велика, портите всё тщеславием и гордыней. Ветмах к нашим делам никак не относится, усвой это, Эриганн. Он — ничто.
— Боюсь, что это не так, господин, — чародей всеми силами старался удержать лицо. — Ветмах — разменная монета моему войску. Ветер гонит Мёртвый Легион к городу, она нашла башню. И ни за что не даст возможность провести ритуал. Она сама рвётся к силе, запечатанной там.
Ширен слушал внимательно. Он мог дать голову на отсечение: каждый из этих выродков мечтал самолично завладеть какой-то там силой с помощью непонятного ему, простому старому мортусу, ритуалу. Гробовщик мог бы даже посочувствовать Лицедею, что духу, созданию высшего разума, приходилось иметь дело со всем этим отребьем.
— Случилась одна накладочка, — продолжил Эриганн.
Элеарх фыркнул, а Лицедей сощурил глаза до еле заметных точек.
— Наёмники Ветер тоже знают о ритуале. Их кровавый чародей забрал серп, что был ключом к порталу в Чертоги.
— Наёмники Ветер? — зловеще переспросил Лицедей. — Не из твоего ли Рубинового Войска эти наёмники, командующий лорд-наместник?
— Ренегаты, — протянул Аорин. — Отряд Ардиры. Хорошие ребята, профессионалы. Жаль, что они оказались по другую сторону.
— Да уж, — скрипнул зубами Марий. — Особенно кровавый, мать его, чародей.
— Ты хочешь сказать, Эриганн, — теперь-то голос Лицедея и впрямь стал похож на змеиное шипение, — что мы не
